Роджер решил избегать рискованных поворотов.
– Что касается меня, сэр Чарльз, то я вполне уверен в том, что рассуждения миссис Филдер-Флемминг, безусловно, очень неглупые, как вы уже сказали, основываются на ошибке. И возможно ли вообще, чтобы родной отец послал отравленный шоколад предполагаемому жениху своей дочери? Стоило ему чуть-чуть подумать, и он бы сообразил, что они непременно должны попасть к его дочери. У меня сложилась своя версия нашего дела, но даже если это обстоятельство не принимать во внимание, я убежден, что обвинения, выдвинутые против сэра Чарльза, совершенно бездоказательны.
– Господин президент, – рассерженно перебила его миссис Филдер-Флемминг, – вы можете говорить что угодно, но в интересах…
– Я согласна, господин президент, – неучтиво прервала ее мисс Дэммерс, – даже в голову не может прийти, что сэр Чарльз послал эти шоколадки.
– Хм! – Мистер Брэдли был огорчен, что потехе так быстро пришел конец.
– Правильно, правильно! – поддержал мистер Читтервик с неожиданной для него уверенностью.
– С другой стороны, – продолжал Роджер, – я могу понять, что миссис Филдер-Флемминг имеет право настаивать на официальном расследовании, на котором также настаивает и сэр Чарльз, желая сохранить свою добрую репутацию. Я вполне согласен с сэром Чарльзом, что миссис Филдер-Флемминг удалось построить версию, основанную на фактах. Однако мне хотелось бы обратить ваше внимание на то, что до сих пор из шести членов Клуба выступили только двое. И есть вероятность, что после того как каждый из нас выскажет свою версию, дело примет такой неожиданный оборот, что версия, которую мы только что выслушали (я не говорю, что это обязательно случится, но может произойти), потеряет всякий смысл.
– Ого! Что это там наш достопочтенный президент замыслил? – проворчал мистер Брэдли.
– Поэтому будем голосовать, – заключил Роджер, не обращая внимания на миссис Филдер-Флемминг, которая так и сверлила его злобным взглядом. – Я предлагаю отложить обсуждение дела, касающееся сэра Чарльза, и не упоминать его имени ни здесь, в этих стенах, ни вне их в течение всей последующей недели, после чего, если у кого-то появится желание вновь к этому делу вернуться, мы возобновим разговор, если же нет – забудем его навечно. Голосуем? Кто «за»?
Решение было единогласное. Миссис Филдер-Флемминг собиралась проголосовать против, но во всех комитетах, в которых ей приходилось участвовать, все решения принимались единогласно, и в этом случае привычка взяла верх.
Собрание завершилось. Члены Клуба расходились подавленные.