– Но вам не все равно, когда дело касается близких людей, – сказал Телли. – Правильно?
– Не нужно подсказывать мне, как я себя чувствую.
– Абстракция или не абстракция, вы ощущаете холодные, жестокие объятия насилия, если оно хватает любимого вами человека, – не сдавался Телли. – Не позволяйте этим мерзавцам добраться до кого-то еще. За вами долг. Вы должны отплатить за Люси.
– Я должна быть дома рядом с ней.
– Ей больше поможет ваше присутствие здесь. И Джо тоже.
– Не нужно говорить мне, что больше поможет моей племяннице и ее подруге. Или мне, если уж на то пошло.
– Люси – одна из лучших наших агентов. Для нас не имеет значения, что она ваша племянница.
– Наверное, я должна чувствовать себя польщенной.
– Это верно.
Телли внимательно оглядывал меня. Его взор напоминал легкий ветерок, который касался только меня и ничего вокруг, а потом он опустил глаза на мои руки.
– Да, у вас сильные руки, – сказал он и взял мою руку в свои. – Труп в контейнере, Ким Люонг. Эти дела принадлежат вам, Кей. – Он внимательно рассматривал мои пальцы. – Вы знаете о них все. Знаете, какие вопросы задать и на что обратить внимание. Вам просто сам Бог велел навестить ее.
– Кого ее? – Я выдернула руку и украдкой оглянулась, чтобы посмотреть, не наблюдает ли кто за нами.
– Мадам Стван. Рут Стван. Директора департамента судебной медицины и главного судебно-медицинского эксперта Франции. Вы уже встречались.
– Разумеется, я знаю, кто она, но мы ни разу не пересекались.
– В Женеве в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году. Она из Швейцарии. Когда вы виделись, она была не замужем. Ее девичья фамилия – Дюренматт.
Он смотрел на меня и ждал, что я вспомню, но я не вспомнила.
– Вы обе входили в экспертную группу. Синдром внезапной младенческой смерти, СВМС.
– Откуда вы это можете знать?
– Из вашего резюме, – удивленно ответил он.
– В моем резюме она определенно не упоминается, – заявила я в свое оправдание.
Его глаза неотрывно смотрели на меня. Я тоже не могла оторвать от него взгляд, и это мешало думать.
– Вы увидитесь с ней, – сказал Телли. – Не будет ничего необычного в том, чтобы, будучи в Париже, зайти проведать старого друга, а она согласилась с вами встретиться. Вы здесь именно для этого.
– Очень мило с вашей стороны сообщить мне об этом, – произнесла я со все возрастающим раздражением.
– Возможно, вы ничего не сможете сделать. Возможно, она ничего не знает. Не исключено, что доктору Стван не известно ни единой малейшей детали, которая помогла бы решить нашу проблему. Но мы в это не верим. Это очень умная женщина с высокими моральными принципами, ей приходится бороться с системой, не всегда принимающей сторону правосудия. Вероятно, вам удастся ее разговорить.