Семен Семенович. Я страдала.
Серафима Ильинична. Как страдала?
Семен Семенович. Отче наш, вы не думайте, что я вру. У меня есть все данные на царство небесное. Отче наш, прикажите, я буду плясать и петь. (Поет.) «Слава в вышних Богу и на земле, мир и…»
Серафима Ильинична. Вы придите в себя. Очухайтесь.
Семен Семенович. Отче наш…
Серафима Ильинична. Я не отче, я теща, Семен Семенович.
Семен Семенович. Кто?
Серафима Ильинична. Теща ваша, Семен Семенович.
Семен Семенович. Теща? Вот тебе раз. Вы когда же скапустились, Серафима Ильинична?
Мария Лукьяновна. Это бред. Он, наверное, ранил себя куда-нибудь. (Наклоняется над ним.) Сеня, милый, ты ра… Фу…
Серафима Ильинична. Что такое?
Мария Лукьяновна. Понюхай его, пожалуйста.
Серафима Ильинична. Поздравляю вас. Здравствуйте. Где же вы нализались, Семен Семенович?
Семен Семенович. Честнейшая херувим и славнейшая без сравнения Серафима Ильинична, где здесь можно зачислиться в сонм? Вы не знаете?
Мария Лукьяновна. Что ты скажешь. Опять балаган начинается.
Серафима Ильинична. Дай графин. Обливай ему, Машенька, голову. Лей смелее. Не бойся, не бойся, окачивай.
Семен Семенович. Где я?.. Батюшки… это этот свет или тот?
Серафима Ильинична. Этот, этот.
Мария Лукьяновна. Ты что же придумал, бессовестный? Сам оставил записку, что уходишь застреливаться, а сам водки накушался вместо этого. Ах ты, сукин ты сын. Ты меня до агонии чуть не довел. Я здесь плачу, рыдаю со своим малокровием…
Семен Семенович. Погоди.
Мария Лукьяновна. Нет уж, ты погоди. Я здесь плачу, рыдаю со своим малокровием и хожу в положении безутешной вдовы, а ты вовсе не умер и даже пьянствуешь. Что же, ты хочешь живой меня в гроб уложить? Почему ты молчишь? Отвечай, когда спрашивают!
Семен Семенович. Погоди.
Мария Лукьяновна. Ну?
Семен Семенович. Сколько времени, а?
Мария Лукьяновна. Сколько времени – два часа.
Семен Семенович. Два часа. Как же это случилось такое? Господи! Я же должен в двенадцать, в двенадцать, Машенька. Стой! Когда я сюда пришел?
Серафима Ильинична. Вы не шли, вас тащили, Семен Семенович.
Семен Семенович. Кто тащил?
Серафима Ильинична. Два каких-то мужчины противной наружности.
Семен Семенович. Два мужчины… действительно… было… как будто бы… на бульваре… подсели… и вместе… из горлышка.
Мария Лукьяновна. Ты уж прямо из горлышка хлещешь, бессовестный!
Семен Семенович. Я для храбрости, Машенька, пил, для храбрости. Все для храбрости, Машенька, пил и пил. А с последней бутылкой зашел за дерево, думал – выпью последнюю и смогу. Выпить выпил, а смочь не смог.
Мария Лукьяновна