Неожиданно возникшая смутная мечта о какой-то новой жизни представлялась Грину символом его обновления и источником того, что он ошибочно считал мужеством, хотя в глубине души он не мог не понимать: одного этого мало, очень мало для того, чтобы оправдать шпионаж, предательство, убийства, которыми ему приходилось заниматься до сих пор и придется заниматься снова, как только удастся благополучно пробраться на советскую территорию. Но ведь ничего иного у него все равно нет! Настоящему моральному обновлению прийти к нему было неоткуда. Пойти вместе со своим народом, не желающим никакой войны, уважающим советских людей, Грин не мог - для этого у него не нашлось ни сил, ни желания.
- В течение ближайших нескольких лет мы запустим в небо пятьсот искусственных спутников-шпионов, однако ни один из них не в состоянии выследить сверху интересующих меня людей и затем осторожно, не оставляя улик, завладеть нужными мне документами. Это придется сделать вам, мистер Грин. - Уильям Прайс немигающими глазами уставился на разведчика. - Я знаю, вам, особенно после отдыха в Нью-Йорке, - старик игриво усмехнулся, - не хотелось бы рисковать жизнью.
Ого, Грин не зря опасался: по-видимому, с него не спускали глаз и Харвуд и Прайс...
- ...но я верю в ваше благоразумие, - заключил Прайс сухо.
- Я выполню любое ваше приказание, - сказал Грин с неподдельной искренностью, - действительно, он жил уже только предстоящей операцией... "Тень человека"! Лучше не выразишь суть замысла и Прайса и Харвуда: и он, Грин, и его помощники там, на советской земле, должны быть для КГБ не больше как тенью, мимолетной, незримой, неуловимой. И тогда - успех обеспечен, успех и деньги, толстые пачки долларов.
Прайс вскочил с кресла, маленькими шажками заметался по устланному коврами кабинету. Казалось, погруженный в занимавшие его размышления, он совсем забыл о присутствии Грина. Так продолжалось довольно долго.
Потом он забрался на свое сиденье и вскинул на разведчика глаза, серые, почти скрытые в складках старчески обвисшей кожи. Заговорил:
- Я далек от политики. Но меня сейчас интересует не допустить того, чтобы русские в ближайшее время установили на околоземных орбитах дежурство своих так называемых космических лабораторий с человеком на борту... кораблей, которые будут управляться космонавтами, по их воле менять орбиты, совершать различные маневры. Наличие такого рода космических аппаратов русских над планетой будет иметь самые нежелательные для меня последствия. Этого я не могу допустить, ни в коем случае!.. Недавно я присутствовал на совещании у наших генералов. Все дело в том, что русские оказались умнее они уделили большое внимание именно околоземному космическому пространству, изучению и освоению ближнего космоса, созданию обитаемых орбитальных станций. И это, как меня убеждают, их мирная программа использования космоса. Но меня, Прайса, не проведешь! Мирный космос - это чепуха. Я уверен, что русские хотят отвлечь нас своими космическими мирными программами. А их наверняка интересует не только мирный космос, и я должен знать их истинные устремления. Необходимо помешать им в этом. И вы, Грин, должны помочь мне.