– И все работают на «Глоба-Линк», не имея права нарушить установленные вами законы или потребовать справедливой стоимости товаров и услуг. Словом, единая общемировая корпорация, захватившая власть над человечеством, заговор, который станет концом всех заговоров.
– Похоже, господин Филиппов, вы начитались каких-то страшных сказок. Лучше взгляните на мир, подумайте, каков он есть и каким был всегда. В Африке вечный голод, на Среднем Востоке вопиющая отсталость, страны Третьего мира при нынешнем положении вещей никогда не обретут собственной развитой промышленности, поскольку сверхдержавам, правящим миром, выгодно удерживать их в этом состоянии. Например, Соединенным Штатам. Деньги всегда были самым главным и дальше будут таковыми оставаться. Альтернативы нет. Вы просто не хотите признать исторические реалии. Миром всегда правили аристократы, династии и короли, которые никогда не давали простому народу шансов получить все честно заработанные деньги. Правила игры, принятые «Глоба-Линк», учитывают это.
– Вот только пожаловаться в случае чего будет некуда, – ответил Алекс за Алексея. – Простой человек – будь то мужчина или женщина – лишится права делать то, что ему хочется, без одобрения «Глоба-Линк». А это будет все равно что биться головой о стену. Может, ваши намерения и конструктивны, но в перспективе, как неоднократно демонстрировала история, власть захватят «денежные мешки», а простые люди не будут иметь ни единого шанса изменить свое положение.
– Но так всегда обстояло дело. Просто мы пытаемся быть более демократичными.
– Демократичными? В застывшем мире плутократов, где обычным людям, не рожденным в системе, не останется выбора? Слушайте, мистер Робеспьерр, я считал вас куда более умным человеком.
– И вы, значит, считаете, что ваш голос, поданный против в Женеве, изменит действительность? Тогда непонятно, кто из нас больший идеалист.
– Интересно, а расширение НАТО и последующее вступление в этот блок России не сможет явиться поводом для прочих стран согласиться с вашим планом?
Робеспьерр, не отвечая, отставил стакан и поднялся.
– Я надеялся, что в ходе беседы мне удастся заставить вас воспринимать происходящее более отчетливо. Очевидно, мне это не удалось. С вашего позволения, я пойду, и будем надеяться, что за оставшееся время вы все же успеете прозреть.
– Все возможно, – отозвался Алекс, оставляя Робеспьерру слабую надежду на то, что возможны варианты. – Кстати, можете передать мои соображения Владимиру Румянцеву, поскольку я собираюсь встретиться с ним в четверг, в одиннадцать вечера, и еще раз все обсудить.