– Ну что ты молчишь? – Она наконец повернулась к любовнику. – У тебя есть хоть какое-то объяснение?
Объяснение у него было. Но такое страшное, что Роман объяснять и себе не желал. Колдун все же придумал решение. Как тогда показалось, удачное. Почти.
– Весной в половодье, когда Пустосвятовка поднимается до самого моста и уносит с берега сараи и плохо закрепленные лодки, надо войти в воду и с рассвета до заката купаться в стремнине, чтобы вешний поток вымыл все сожженные частицы из души и из тела, – проговорил он, будто заученный урок ответил. – Дед однажды так спас меня. Весной…
– Ага. Отлично! – Надежда скривила губы. – У тебя есть решения на все случаи жизни. Твоя река. Твой дар. Все это ложь, Роман! Ты не спасаешь, ты убегаешь! Нет спасения. Нет! Нет!
«Нет спасания! Нет! Нет!» – этот выкрик долго звучал в его мозгу.
Колдун не знал, сколько истинной боли было в том крике, а сколько игры и самой обычной злости. Перед Надей он всегда терялся. Были люди, понятные ему до самого дна. Как Тина, к примеру. О, милая девочка Тина вся была как на ладони! Надя с первой минуты их знакомства и до последней оставалась загадкой.
– Надя, я придумаю, как все исправить. – Роман взял ее за руку.
Надежда закрыла глаза:
– Ничего не надо придумывать. Я хочу на ту сторону…
– Что?
– Ладно, потом объясню. Просто держи меня за руку и не отпускай.
Роман сжал ее пальцы.
Он неотрывно вглядывался в Надино лицо, наблюдая, как оно становится сначала спокойным, потом неподвижным, а потом вдруг что-то стало уходить из ее прекрасных черт, меняться… Наверное, прошло несколько секунд, прежде чем он понял: Надя больше не дышала, и сердце не билось. Он держал за руку мертвую…
Нет! Ему захотелось немедленно вырвать ее назад. Но Роман сдержался. Понял, что происходит. Надо ждать. Он стиснул зубы. Посмотрел на неподвижное лицо. Удары его собственного сердца звучали колоколом в висках. Секунды смерти. Сколько их будет? Его сердце билось все чаще, все сильнее, Роман больше не мог этого выносить…
– Надя! – Он рванул ее за руку, будто выдергивал из воды.
Она сделала глубокий вдох и открыла глаза. Б первый момент, кажется, еще не понимала, где находится, потом тряхнула головой и сказала тихо:
– Ты поторопился.
– О, Вода-Царица! Я не мог на это смотреть… не мог… мне показалось, у тебя опять ресницы в инее. Зачем ты это сделала?
– Ты не понимаешь?
– Ничего не понимаю. Ведь я воскресил тебя! Ты – живая!
– Да, живая. Но для меня исчезла грань между жизнью и смертью, я прохожу ее, не замечая преграды. Мне ничего не стоит минуту-другую побыть на той стороне. Потом я возвращаюсь. Одно странно: то, что видела там, запоминаю частями. Какие-то куски тут же забываются. Так бывает со снами. То есть помнишь весь сон в первый миг после пробуждения, а потом почти все забываешь. Лишь какой-то один очень яркий фрагмент может остаться в памяти.