В гостиной сэра Перси скорбно горели свечи. Мы сидели в полутьме за пустым столом. По русскому обычаю следовало бы выпить… Но, кроме меня, русских не было. Да и подобало ли нам в такой ситуации развлекаться созданием иллюзорных напитков? И… за что пить-то? За упокой души? Но кабы знать наверняка, что он существует, этот упокой… Вот и получается, что для нас, мертвых, тоже есть страна, откуда ни один не возвращался…
– Как это случилось? – прервал я тягостное молчание.
– Так же, как со многими до него, Грег, – сказал сэр Перси. – Я поднялся к нему, когда он был уже прозрачнее стекла.
– Нет, но почему? – мрачно допытывался я.
– Потому что его мир рухнул, – весомо изрек сэр Перси. – Он не выдержал внутреннего разлада, так как усомнился в справедливости взглядов своего кумира.
– Юджин боготворил Председателя, – сказала Эсмеральда. – И когда он понял, что Нэя интересуют лишь его собственные амбиции…
– Да уж, – фыркнул Бэзил. – Этот Алан Нэй не из тех, кто годами скрывается в овечьей шкуре. Он не раз показывал нам свой настоящий оскал.
– Бедный Юджин, – вздохнула Эсмеральда. – Он был такой беззащитный… Надеюсь, он не страдал перед… перед исчезновением.
Я усмехнулся:
– У меня просто дежавю начинается. Как будто я на Земле, на чьих-то поминках… Забавно: мы говорим о Юджине так, как живые говорят о нас.
– Не так, – возразила Эсмеральда. – Живые провожают умершего в новую жизнь, просто они об этом не знают. А мы…
– Мы тоже не знаем, – заявил Бэзил. – Может быть, исчезнувшие попадают в какое-нибудь более подходящее для них место? Может быть, исчезновение – это не последняя смерть, а очередной переход? И так до бесконечности? Сэр Перси, вы что-нибудь знаете об этом?
– Нет, Бэзил, и ваша гипотеза ничем не хуже прочих.
– Все лучше, чем ничего, – заметил я.
– Надеюсь, что каждая новая смерть будет легче предыдущей, – тихо сказала Эсмеральда. – В первый раз я очень страдала и боялась.
Над столом снова повисло молчание. Эсмеральда коснулась такой темы… Нет, все через это проходят… Но даже с близкими в Атхарте не принято говорить о физических обстоятельствах собственной смерти. А подругу сэра Перси сегодня несло…
– Я долго не знала, что смертельно больна… Мне было всего шестнадцать, врачи сказали об этом не мне, а родителям. Представляете, каково им было? А я прекрасно себя чувствовала, строила планы… А потом все случилось буквально за месяц. Я начала слабеть, меня положили в больницу, там жутко пахло… Мне что-то кололи, и я почти не чувствовала боли… Я еще долго думала, что вот-вот пойду на поправку, и не поняла, почему мама разрыдалась, когда я попросила сдать в чистку весеннее пальто… А потом словно кто-то шепнул мне на ухо: ты умрешь. И сразу стало так холодно… Я кричала: «Не хочу!» и каталась по кровати. Священник пытался со мной поговорить, а мама потеряла сознание…