В отношении прогнозов на метеослужбу полагаться пока не приходилось: по крайней мере, она еще не научилась предсказывать туман в Низине – болотистой местности, которая занимала четверть территории Этолии. Впрочем, климатические условия Низины до сих пор оставались загадкой, тем более, что они постоянно и радикально менялись. Даже спутник не всегда успевал заблаговременно предупредить о том, что через какое-то время пелена тумана накроет собой сотни квадратных километров.
В подобный туман и угодил Неро Валенсия, который вместе с Хью Дэвисом возвращался на катере в базовый лагерь. На протяжении нескольких дней они изучали Низину, брали образцы, проверяли, как чувствуют себя растения и животные, устанавливали, каким путем идет эволюция. Туман сгустился внезапно: миг – и они словно ослепли, а рокот двигателя стих до едва слышного гула.
Они с трудом различали корму судна; временами туман заволакивал и ее. Света, что пробивался сквозь пелену, хватало ровно настолько, чтобы разглядеть мокрый нос катера за стеклом кабины. Повсюду вокруг, куда ни посмотри, клубилась грязно-серая масса. Иногда в ней возникали прорехи, в которых мелькали широкие темно-зеленые листья и розовые цветки водяных растений или же возникали призрачные островки, поросшие кустарником и чахлыми деревцами. Впрочем, разрывы моментально затягивались. Холодно, сыро, противно…
– Сэр, – проговорил Хью, который стоял за штурвалом, – у нас неприятности!
– Что такое? – крикнул Валенсия, который скорчился на носу катера, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь впереди.
– Пеленгатор свихнулся, – выпалил Хью. – Прыгает сразу на девяносто градусов… – Мальчишеский голос сорвался.
– Ничего страшного. Обычные радиопомехи. У альфы сейчас период наибольшей активности, а звезды, как тебе известно, имеют дурную привычку в такие моменты проявлять характер. – Тем не менее, Валенсия нахмурился, привстал и повернулся лицом к мальчику. – Ты можешь взять средний пеленг?
– Попробую, сэр, – ответил Хью, поза которого отнюдь не выражала страха. – Хотя мне кажется, что мы уже сбились с курса. Что-то я не помню никаких лилий.
– Молодец, наблюдательный, – похвалил Валенсия. Хороший парень, подумал он; толковый, трудолюбивый, надежный, вежливый, но не лизоблюд. Bueno, вполне естественно, если учесть, кто его родители. Может быть, Кира воспитывала сына не слишком тщательно, но в мудрости ей не откажешь. Немногие матери отпустили бы своего ребенка в возрасте Хью в этакую даль, даже в сопровождении столь опытного, побывавшего в разных переделках мужчины. А Кира согласилась сразу – улыбнулась и признала, что подобных впечатлений мальчик не получит ни от вива-приставки, ни от кивиры. – Сдается мне, ты прав. Но если мы будем двигаться в том же направлении, то рано или поздно доберемся до нашего острова, а уж найти лагерь не составит труда.