Удивляли разве что зеркала, старомодные, обычные, а не идеальные.
К раздевалке примыкали сауна, контрастный душ, обычная душевая, ванная, туалет.
Имея небольшой опыт, Флетч попытался помочь перевести Кристел к новой кровати. Но Мортимер, Хэджа и Рикки молча и решительно оттеснили его. Ему дозволили лишь опустить на землю платформу гидроподъемника, на которой они стояли…
– У вас ведь нет ко мне ненависти? – спросил Флетч, повернувшись к Мортимеру.
Плевок Мортимера перелетел через поручень.
– Конечно, нет. Ты поступил правильно, Флетч, с моей точки зрения. Как и я. Я видел, что в боксе неладно, никогда не влезал в эту грязь, но и ни во что не вмешивался. А когда моего парня насадили на штыри железной ограды Гремейси-парк…
– Его звали Шейн…
– Голдблум. Шейн Голдблум… У меня внутри все перевернулось. И тогда…
– Я оказался рядом и показал вам, как вывести их на чистую воду.
– Видишь ли, мои друзья в тюрьме, я с ними переписываюсь и обвиняю тебя во всем. Во всем, что я им сделал.
– Они этого заслужили. Они – плохие люди.
– Да, но они не просто плохие люди, а мои близкие друзья. Мы выросли вместе, работали вместе. Кого еще я знаю, что умею? Верность, возможно, одна из добродетелей, но она и облегчает жизнь. Конечно, я тебя ненавижу. Ты заставил меня подняться над собой, вот я тебя и ненавижу. А чего ты ожидал? Мои лучшие боксеры возненавидели меня. Я им помогал, я убеждал, что лучше их нет, а они оказались никому не нужны, их отшвырнули, как использованную туалетную бумагу. Они винят в этом меня и соответственно ненавидят. Большинство людей, как я понимаю, не совершают выдающихся поступков, плывут по течению, не обличают коррупцию, потому что боятся одиночества, изоляции. – Синие глаза Мортимера обежали равнину, на которую смотрел Флетч. – Я вот хочу завести голубей. Как думаешь, приживутся они здесь?
– Едва ли. Мало пакетиков из-под ленча.
– Да. Пакетиков из-под ленча тут явно не хватает.
– Хэджа и Рикки – отличные парни. Потенциальные чемпионы.
– Естественно.
– А Рикки еще умеет и подать себя.
– Подать себя?
– Ты не заметил?
– Что ты такое говоришь?
– У него особое чувство времени, пространства, света, звука. Он поневоле притягивает внимание.
– Он просто влюблен в себя. Действительно, он заставляет окружающих смотреть на него, наблюдать за ним, даже если он ничего не делает. Получится ли из него боксер? Не знаю.
– Как по-вашему, вы сможете помочь Кристел?
– Ты говорил, что она – тяжеловес.
– Да.
– Работать с тяжеловесами сложно, но интересно.
– Тогда позвольте откланяться.
* * *
– Уезжаешь? – спросила Кристел. – Оставляешь меня здесь?