Я посмотрел на Елену, стоявшую возле меня. Она тоже обратила внимание на странный взгляд царя.
Оба арфиста и женщины с опахалами низко склонились перед своим властелином и покинули комнату. Один из стражников, остававшихся в зале, закрыл дверь. Мы остались одни, если не считать шестерых стражей, которые подобно изваяниям застыли у стен.
„Итак, меня посадят спиной к ним… плохо“.
Царю нас представили вежливо и формально. Елена изящно присела перед царем, который не только не обнаружил интереса к ее красоте, но, казалось, даже толком не заметил ее присутствия.
Я поклонился, он что-то буркнул мне насчет варваров из-за моря.
Мы сели за стол; слуги внесли холодный суп и блюдо с рыбой. Царь почти не прикасался к еде, зато Некопта ел за четверых.
Разговора не получалось. Говорил в основном Некопта, жалуясь на то, что фанатики не хотят поклоняться Пта.
– В особенности в Менефере, – досадовал Некопта, прожевывая очередной кусок рыбы. – Там жрецы пытаются возобновить поклонение Атону.
– Я полагал, что они почитают Амона, – проговорил я, – а не Атона.
– Да, – поддержала Елена. – Мы видели глаз Амона на великой пирамиде у реки.
Некопта нахмурился:
– Они только говорят, что поклоняются Амону, а на самом деле они желают оживить ересь Эхнатона. Если их не остановить, они вновь повергнут Обе Земли в смуту.
Царь рассеянно кивал. Я переводил. Елена попыталась разговорить его, спрашивая о жене и детях. Но царь смотрел мимо нее.
– Супруга царя умерла в прошлом году при родах, – объяснил Некопта.
– Ох, прошу прощения…
– Ребенок тоже скончался.
– Как ужасно!
Царь усиленно пытался сфокусировать свои глаза на лице гостьи.
– У меня остался один сын, – пробормотал он.
– Царевич Арамсет, – вмешался Некопта. – Симпатичный юноша. Когда-нибудь он станет прекрасным царем. – Тут взгляд его затуманился, и он добавил: – Конечно же, у его царского величества есть еще множество чудесных сыновей от царских наложниц.
Мернепта вновь погрузился в молчание. Елена с яростью посмотрела на жирного жреца. Он, словно не замечая этого, продолжал говорить. Когда мы покончили с едой, царь пожелал нам спокойной ночи и удалился. Я заметил, что Некопта едва склонил голову перед ним, правда, при такой комплекции ему и это удалось сделать с огромным трудом.
Когда стражники вновь отвели нас в наши апартаменты, я спросил Елену:
– Как ты считаешь, царь болен?
На лице ее выразилось беспокойство:
– Нет, Орион, он одурманен. Мне случалось видеть подобное. Эта жирная тварь постоянно поит его травяными настоями, чтобы самому править страной.