— Ну конечно. — Корф пожал плечами, показывая, что разговор идет о само собой разумеющемся. — Современного оружия и военного снаряжения у японской армии пока нехватка, зато японские солдаты храбры и старательны сверх меры. Их обучают германские инструкторы, по большей части пруссаки. Айн-цвай-драй, ди энне колонне марширт… Они нашли друг друга, учителя и ученики. Всякому внимательному наблюдателю ясно, что Япония в скором времени нападет на соседей. Удержаться от агрессии она просто не может — взорвется, как перегретый котел. Формоза, Корея, а аппетит, знаете ли, приходит во время еды… Рано или поздно кончится тем, что кто-нибудь крепко даст японцам по носу. Но не мы. России эта война совсем уж ни к чему. Надеюсь, и вы, граф, придерживаетесь того же мнения?
Лопухин ответил кивком. Уловив боковым зрением какое-то движение — повернул голову. Так и есть — Кусима. Заметив внимание к себе, японец начал кланяться — сначала графу, затем незнакомому, но наверняка очень важному русскому господину, затем опять графу и опять господину.
— Это еще что за явление? — приподнял бровь Корф.
— Рыбак, — объяснил Лопухин. — Подобрали в море едва живого. Что с ним делать?
— Да пожалуй, что ничего. Посконников сообщит о нем местным властям, так уж положено, на чем дело и кончится. Это в прежние времена всякому японцу, побывавшему в гостях у гайдзинов, без разговора рубили голову, а теперь — кому он нужен? Пускай себе идет.
Кусима поклонился. На его смышленой физиономии обозначилось понимание: говорят о нем. Дождавшись паузы, он быстро-быстро заговорил по-японски.
— Говорит, что благодарность его к вам безмерна, — кратко перевел Корф. — Говорит, что он ваш должник и готов служить вам до конца жизни. Но прежде он хотел бы, если возможно, навестить своих престарелых родителей в городе Сасебо на острове Киу-Сиу. После чего он полностью в вашем распоряжении. Гм… Не отказывайтесь. Японцы — верные слуги.
— Зачем он мне? — пожал плечами Лопухин. — Пусть уходит. Не отпустить его повидаться с родителями я не могу, а когда он вернется, мы уже будем в России. Переведите ему, пожалуйста. И пусть зайдет к Кривцову за деньгами.
В кают-компании продолжался допрос консула:
— А правду говорят, будто любая японская чайная не что иное, как публичный дом?
— Меньше верьте всяким мюнхгаузенам, господа! — отбивался Посконников. — В японских чайных пьют чай.
— И только?
— А вы знаете, сколько здесь сортов чая? Ну, при желании можно заказать саке и что-нибудь поесть. В заведениях побогаче можно за особую плату посмотреть танцы юных девушек или послушать игру на сэмисэне в исполнении гейши.