Препирательство вышло коротким. Розен не пожелал оплатить счет. Розен пожелал немедленно забрать «господина Мигеля». Мадам заупрямилась. Розен настаивал. Мадам сделала вид, что собирается послать за полицией. Розен с усмешкой показал взглядом на морпехов. Мадам сдалась.
Тем более, что у нее оставался еще мичман Корнилович, уединившийся с какой-то мадемуазелью Изабеллой. Выручать его Розен не собирался. Пусть платит.
Мертвецки пьяного цесаревича, обнаруженного в одной из верхних комнат, положили на носилки и прикрыли бушлатом. Что бы ни болтали обыватели Понта-Дельгада, потом всегда можно все отрицать. Какой инфант Мигель? Где вы его видели? Русского матроса скрючило от вашей паршивой еды, да так, что пришлось транспортировать его на носилках. Вот что вы видели. Ваши выдумки были бы смешны, не будь они оскорбительны!
И предприятие завершилось бы полным успехом, не веди дорога к «Победославу» через местный «эконом-класс». Чуть раньше — тоже обошлось бы. Но не в этом месте и не в этот час.
Причина была проста: подвыпившие русские матросы с «Победослава» уже успели повстречаться с подвыпившими английскими матросами с «Серпента».
Надменных британцев по пьяному делу лупят, как известно, во всех портах мира — чтобы просвещенные мореплаватели не слишком задирали свои британские носы. Битье ничуть не помогает, и к тому же англичане, большие мастера бокса, умеют давать сдачи. Но один англичанин против одного русского — совсем не то, что пятьдесят англичан против пятидесяти русских. И даже не то, что пятьдесят против тридцати, — перед русской кулачной стенкой, как будто специально придуманной для уличных драк, в коих фланги прикрыты строениями, а фронт похож на молотилку, спасует кто угодно.
Впоследствии так и не выяснили, кто первый начал потасовку, да, говоря по чести, и не очень-то старались докопаться до истины. Английского капитана, явившегося на борт «Победослава» с протестом, приняли холодно-вежливо и протест отклонили. Общее мнение офицеров высказал Канчеялов: «Наши люди в своем праве. Не подличай — не будешь бит».
О том, что подличают одни, а выбивают зубы другим, как-то не подумалось. Сын Альбиона? Этого достаточно. Еще свежи были в памяти подробности боя с пиратской эскадрой. Кто науськал исландцев? Из-за кого потонул «Чухонцец»? Чьи уши торчат? Ну то-то же.
Начавшись, как всегда, пустячной стычкой, драка в три минуты переросла в великое побоище. Подобно птицам, в воздухе запорхали бутылки и стулья из летних кафе. Со звоном посыпались засиженные мухами стекла витрин, с противным визгом кинулись прочь жрицы любви по-истанбульски. Немногочисленная полиция разумно предпочла ретироваться, дабы не попасть под горячую руку…