– И он выполнит то, что ему приказано?
– Несомненно, выполнит. Такова природа дикаря.
– Очень рад, что ты так смотришь на вещи, – сказал Фенайру, устраиваясь получше на тростниках и с наслаждением докуривая сигарету. – Что касается меня, то я не поверил бы этому каменному идолу ни на грош. Что за обезьянья рожа!
– Животное! – выругался Попугай. Даже этот человек, который за всю свою жизнь, кроме кабаков и тюрем, ничего больше не знал, даже он смотрел на чернокожего канака с ненавистью и презрением.
Под палящими лучами солнца два преступника, те, что были помоложе, скоро начали дремать. Дюбоск, время от времени вставая на ноги и защитив рукой глаза от солнца, окидывал взглядом горизонт. Его план был так хорошо разработан, а на деле получалось совсем не то. Он твердо рассчитывал, что их встретит специально посланное судно, одно из тех полупиратских судов, курсирующих между островами, где добывали копру, которое легко можно нанять для какого угодно сомнительного дела. Но судна нигде не было видно, и не было поблизости укромных бухт, куда можно было бы зайти и ждать. И на якорь не станешь с таким судном, как их плот.
Доктор уже предвидел неприятные осложнения, к которым он не был подготовлен и за которые должен был нести ответственность. Побег этот был его собственной идеей, он руководил им с самого начала. Из всей массы преступников, находившихся в колонии, он вполне обдуманно выбрал себе в компаньоны именно этих двух: Попугая за его беспримерную силу, Фенайру за то, что он всегда во всем с ним соглашался. Он договорился с ними еще тогда, когда они бежали с рудника, имели потом столкновение с охраной и блуждали в чаще, преследуемые ищейками и стражей, шедшей по их следам, что только он один будет их вожаком.
Что касается его компаньонов, то они прекрасно понимали, кто из них наиболее полезен в данном деле. Те таинственные друзья на свободе, которые простирали руку помощи, никогда не слыхали о таких лицах, как Фенайру и Попугай. Дюбоск был организатором побега – этот блестящий врач, который совершенным им убийством вызвал необыкновенную сенсацию, необыкновенный скандал в тех общественных кругах, где он с таким почетом вращался. Много будет разговоров в парижских салонах, и многие побледнеют при известии о его побеге.
К полудню доктор нашел нужным предпринять некоторые необходимые меры.
– Эй, – вскричал Фенайру, протирая сонные глаза, – поглядите на этот парус на мачте! Это для чего?
Парус был спущен, и на его месте сейчас развевался кусок красного шарфа, которым Дюбоск повязывал голову.