Наконец Пазаир остался наедине со старым пастухом.
– Я знал, что ты вернешься, – сказал Пепи, – и ты вернулся как раз вовремя. Ты всегда был неплохим пареньком, хотя выбрал себе странное занятие.
– Теперь видишь, что и судья может быть справедливым.
– Если честно, я по-прежнему сомневаюсь в этом. Ты вернулся, чтобы поселиться в родном селении?
– К несчастью, нет. Мне нужно ехать в Коптос.
– Тяжелое дело быть визирем. От тебя все ждут заботы о счастье людей.
– Кто не согнется от тяжести такого долга?
– Бери пример с пальмы. Чем больше ее пригибают к земле, тем быстрее она распрямляется и тянется вверх.
Пантера съела кусочек арбуза, искупалась, обсушилась на солнце, выпила свежего пива и легла рядом с Сути, чей взгляд был прикован к западному берегу Нила.
– Что тебя беспокоит?
– Почему они не нападают?
– Вспомни о приказе визиря.
– Что мы будем делать, если сюда придет Пазаир?
– Он не придет. Для визиря Египта ты – мятежник вне закона, он оставил тебя. Когда мы дойдем до крайнего нервного напряжения, все наши разногласия прорвутся наружу; очень скоро ливийцы столкнутся с нубийцами, а те, что пронизывают взглядом, присоединятся к египтянам. Армии даже не придется вступать в сражение.
Сути погладил Пантеру по голове и спросил:
– Что ты предлагаешь?
– Нужно разжать тиски. Воспользуемся стремлением к победе наших воинов, пока они нам повинуются.
– Нас уничтожат.
– Что ты об этом знаешь? Мы с тобой уже привыкли к чудесам. Если мы победители, мы возьмем и Фивы! Коптос мне кажется слишком маленьким, да и мрачность тебе не идет.
Обхватив Пантеру за бедра, Сути приподнял ее, и ее грудь оказалась на уровне его глаз. Светлые волосы ливийки слились с солнечным светом. Запрокинув голову и раскинув руки, она только попросила:
– Заставь меня умереть от любви.
* * *
Нил менял обличье: опытный взгляд мог заметить, что синяя вода понемногу тускнела, ее уже затемнял первый ил, принесенный течением с далекого юга. В июне закончится жатва, в деревнях уже шла молотьба.
Прошедшую ночь Пазаир провел под открытым небом в своей родной деревне, под охраной Кема и Убийцы. Он наслаждался запахами ночи, а затем – красками зари. В то время когда Пазаир был начинающим судьей, он часто позволял себе это удовольствие.
– Мы отправляемся в Коптос, – объявил он Кему. – Я отговорю Сути от его безумных планов.
– Вы рассчитываете договориться?
– Он меня послушает.
– Вы прекрасно знаете, что нет.
– Мы смешали нашу кровь, он мой духовный брат. Мы поймем друг друга без слов.
– Я не оставлю вас с ним наедине.
– Не вижу другого выхода.