– Это речи вашего супруга, если я не ошибаюсь, – заметила царица-мать.
– Единственные, которые должны слушать в Египте!
– А у вас есть собственные мысли, Силкет?
Вопрос привел красотку в замешательство.
– Что вы хотите сказать?
– Убийство, кража, ложь вам кажутся хорошими устоями для царствования?
Возбудившись, Силкет продолжала:
– Если это необходимо, то почему бы и нет?! Мы слишком далеко зашли, чтобы отступать. Я сама сообщница и виновна! И жалею, что не я уничтожила мудреца Беранира. А визирь Пазаир – основное препятствие к... – Головокружение заставило ее пошатнуться, она поднесла руку ко лбу. – Что со мной?.. Почему я вам все это говорю?..
– Потому что вы выпили пива, в которое добавили мандрагору; ее вкус незаметен, но он развязывает язык. Благодаря ему слабые натуры освобождаются от секретов. Мандрагора слишком быстро подействовала, потому что вы привычны к дурману.
– У меня болит живот!
Силкет поднялась. И небо, и земля двигались. Она упала на колени, закрыв глаза руками.
– Махинации с «Книгой мертвых» – гнусное преступление, – вынесла вердикт Туя. – Вы наживались на несчастьях других людей. Я сама подам жалобу в суд визиря.
– Она ни к чему не приведет! Вы вскоре станете моей служанкой, – вызывающе ответила Силкет.
– У вас ничего не выйдет, Силкет, потому что поражение в вас самих. Вы никогда не станете госпожой. Ваша низость будет всем известна. Никто вас не примет, даже если у вас будет какая-то власть. Вы увидите, что подобное невозможно. Придется отказаться от ваших головокружительных амбиций.
– Бел-Тран вас раздавит!
– Я уже старая женщина и не боюсь бандитов такого рода. Мои предки боролись с завоевателями более опасными, чем он, и победили. Если он надеялся на вашу поддержку, то будет разочарован: вы ему не помощница.
– Я помогу мужу, мы вместе придем к победе.
– Вы не способны. У вас ограниченный ум, хрупкие нервы, полное отсутствие собственной личности, разрушительный внутренний огонь, подпитываемый ненавистью и лицемерием. Вы не только ему навредите, но рано или поздно его предадите.
Силкет задрожала.
По знаку Туи к берегу причалила голубая лодка.
– Отвезите эту женщину в порт, – приказала царица-мать гребцам. – Пусть она сразу же покинет Пер-Рамсес.
Едва Силкет ступила в лодку, как ее тут же сразил сон. В голове стоял невыносимый гул, словно пчелы пожирали ее мозг.
Опираясь на плечо Пазаира, Сути шагнул на судно, которое возвращало их в Мемфис. Нефрет с удовлетворением следила за поправкой их друга. Пантера восхищалась своим героем и мечтала о великой реке, которая будет ей принадлежать. С севера на юг и с юга на север они будут передвигаться на огромном судне, наполненном золотом, и будут раздавать его городам и селениям, расположенным вдоль берегов. Поскольку невозможно завоевать царство силой, почему бы не использовать дары? В тот день, когда будут исчерпаны месторождения исчезнувшего города, весь народ восславит имена Пантеры и Сути. Вытянувшись на палубе, Пантера доверила свое медное тело обжигающим ласкам летнего солнца.