— Пойдем, — сказала она. — Делай все, что я приказываю, и не разговаривай.
Ануэрт кивнул.
Ее губы все еще странно покалывало от произнесенного ею странного слова. У Пэйшэнс возникло неприятное чувство, будто она начинает понимать, что же происходило в административных башнях Юстиса Майорис. Если она права, то масштабы бедствия ужасающи.
Она выглянула в холл. Простой коридор, по обеим сторонам которого тянулись запертые люки других камер. И никого вокруг.
Потащив за собой Ануэрта, она закрыла свою камеру и двинулась вперед.
На востоке таяли последние клочья грозы. Моросил легкий дождик, силы которого едва хватало, чтобы сигнальные столбы продолжали вспыхивать. Сгущалась вечерняя мгла.
Нейл спустился по лестницы от железнодорожной станции, выйдя на пустынную улицу. В этот час не было даже зонтоносцев. Он спрятался от дождя под стеклянным навесом и в свете ближайшего уличного фонаря включил свой вокс. Впереди, на фоне вечернего неба выделялись огни окон башни Администратума.
— Это Нейл. Есть что-нибудь?
— Нет, Гарлон. По-прежнему ничего.
— Я на подходах к башне. Если потребуется, буду ждать всю ночь.
— Принято. Я сообщу, как только что-нибудь узнаю.
Нейл убрал вокс и уставился на огни.
— Давай же, Пэйшэнс, — пробормотал он. — Давай, девочка. Подай нам знак.
Хотя ей и было крайне неприятно в этом признаваться, но Кара начала подозревать, что Белкнап знал, о чем говорил. Было что-то бесконечно умиротворяющее и успокаивающее в огромном здании Экклезиархии, залитом светом свечей.
Ночные моления должны были начаться уже через несколько минут, и паства постепенно собиралась. Понимая, что священнослужителям не понравится, если прямо посреди мессы кто-то начнет разговаривать по воксу, Кара вышла в вестибюль и сделала звонок.
— Это Кара. От Пэйшэнс что-нибудь поступало?
— Боюсь, что нет, — сказал я.
— Знаете, я просто хотела предупредить, что примерно ближайшие полчаса мой вокс будет выключен.
— Почему?
— Я решила сходить на ночные моления, — сказала она. — Не хотелось бы испортить церемонию.
Пауза.
— Что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь ходила на ночные моления, Кара.
Она неожиданно почувствовала себя неловко.
— Я просто… просто почувствовала, что должна это сделать, Гидеон. Белкнап предположил, что обращение к вере может положительно сказаться на моей душе и помочь в выздоровлении. Мне кажется, он очень старомоден. Как бы то ни было, но его идея мне понравилась. Ведь большую часть времени я веду себя как самый обыкновенный язычник. К тому же благословение нам всем сейчас не помешает, верно?