– Посидишь, Геша, связанным, чтобы мы могли уехать подальше, иначе ты своих хлопцев назовешь, они нас быстренько в винегрет настругают… Так что будь покладистым…
Артем с силой толкнул его в комнату, но Евгений Борисович не хотел идти. Тогда Артем произвел несильный, но чувствительный удар в печень, отчего у Евгения Борисовича перехватило дыхание, он согнулся, и у него упали на пол очки. Андрей поднял их и пошел вслед за Артемом, который толкнул Евгения Борисовича на тахту у окна и ловко, пока тот не очухался, той же длинной веревкой связал ему ноги. Таким образом, Евгений Борисович остался лежать на тахте «рыбкой», с ногами, притянутыми к рукам.
– Ну вот. Теперь полежи так, Геша, пока мы убраться успеем. А завтра домработница придет, она тебя освободит.
Артем презрительно посмотрел на лежавшего. Подошел Андрей и зачем-то надел на него очки; надевая их, Андрей вновь увидел его голубые, запавшие холодные, как у бультерьера, глаза.
– Послушайте, послушайте, не оставляйте меня так, слышите!.. Не оставляйте…
Ужас и паника звучали в голосе человека с заячьей губой. Он извивался на тахте, стараясь порвать, развязать веревки, и был похож на мерзкое насекомое.
– Все, полежи, Геша.
Артем несильно хлопнул его по затылку.
– Нет, вы не можете меня оставить… Ведь они не кормлены. Мои собачки не кормлены! Вы бесчеловечны…
«Боже мой, совсем свихнулся на своих собаках, коли в такую минуту думает о них больше, чем о себе…» – пронеслось в голосе Андрея.
Они двинулись к двери.
– Нет! Не оставляйте меня с ними!! – вдруг донесся до них дикий и какой-то истерический голос Евгения Борисовича.
– Слышите! Не оставляйте!!
Перед тем как выйти из комнаты, Андрей обернулся. Евгений Борисович лежал, прогнувшись, как гимнаст, и, вытянув шею, смотрел им вслед. Две собачки – братик и сестричка – кувыркались на полу, получая свои собачьи радости.
– Не оставляйте!! – когда они уже вышли в прихожую, донесся до них голос из комнаты, уже не истерический, а плачущий и умоляющий. – Не оставляйте…
Андрей с Артемом вышли на лестницу, захлопнули за собой дверь.
– Странный он, – сказал Артем. – То собачки, собачки, целует их в морды паршивые, а то не хочет с ними оставаться.
– Да, странный, – подтвердил Андрей, спускаясь за ним по лестнице.