Особенно наглядным примером послужили события 1917 года. Демократический режим, установившийся в России после Февральской революции, создал почти идеальные условия для деятельности немецких шпионов. Заодно с органами МВД революционные массы под горячую руку разгромили отделы контрразведки. Служившие в них офицеры корпуса жандармов были изгнаны самым категорическим образом. Набранные вместо них армейские офицеры – полные дилетанты в вопросах розыска – тыкались, словно слепые щенки. Чтобы хоть как-то выйти из положения, Главное управление Генерального штаба организовало курсы для ускоренной подготовки сотрудников контрразведки. Правда, в силу обстоятельств ГУГШ свернуло всякую оперативную работу, сосредоточившись лишь на регистрации поступавших сведений. Специальная следственная комиссия Временного правительства исписывала горы бумаги, ведя бесконечные допросы бывших царских чиновников. Победители-демократы настойчиво искали доказательства связи императрицы с немцами, а настоящие агенты германской разведки спокойно делали свое дело.
Приметой времени стало бессилие контрразведчиков удержать под стражей разоблаченных шпионов. В Петрограде демонстранты с красными флагами взяли за обыкновение каждую неделю приходить к тюрьмам и устраивать «день открытых дверей». Ссылаясь на очередной революционный праздник (какую-нибудь «годовщину обрезания Карла Маркса»), они выпускали на свободу всех подряд. Интересно, что среди организаторов поджогов полицейских архивов были замечены и люди, обвиненные в шпионаже. Выйдя из тюрем как узники царского режима, они немедленно бросились заметать следы своих преступлений. Впоследствии начальник КРО Петроградского военного округа полковник Никитин, используя свои связи в Министерстве путей сообщения, наладил отправку разоблаченных шпионов на строительство железной дороги в районе Перми. Но, подобно лернейской гидре, немецкая агентурная сеть быстро восстанавливалась после нанесенного ей урона.
Агенты германской разведки практически свободно прибывали в Россию в потоке политических эмигрантов. Существовавший прежде строгий учет приезжих был ликвидирован, и тем не менее даже самые поверхностные расспросы представителей контрразведки (как правило, добровольных помощников из числа студентов) позволяли выявить подозрительных людей. Они откровенно путались в ответах на самые простые вопросы, а припертые к стене, начинали кричать о возрождении «царской охранки». Пополняли ряды шпионов и пленные, которые с каждым днем вели себя все более нагло. Агентура постоянно докладывала об участии немцев и австрийцев в митингах, проходивших под пораженческими лозунгами. А несколько человек были задержаны при попытке перейти границу; при них были найдены фотографии мостов и карты с разведданными.