Блюмкин выпрямился, пододвинул ногой табуретку, сел. Оглянувшись на дверь, зашептал коммерсанту на ухо:
– Ищет тебя контрразведка. Желают там знать, о поставках какого товара ты договаривался с неким турком? Настроены очень серьезно, поскольку при взрыве погибли двое их людей. Попадешься, церемониться не станут – загонят тебе в задний проход вот эту бутылку и велят спеть арию московского гостя.
Калитников дернулся и громко икнул. Яков успокаивающе похлопал его по плечу, пояснил, не скрывая насмешки:
– Не бойся, Павлуша. Ничего у них не выйдет, потому что я здесь, и все, что они задумали, знаю наперед. А насчет турка не переживай. Он сейчас своему аллаху показания даёт. Самый на свете безопасный свидетель – лежит, зажмурившись, и на вопросы контрразведчиков не отвечает. Как думаешь, может, тебя тоже на всякий случай обратить в подобное состояние?
В ответ раздалось новое икание, затем отчетливая дробь, которую выбивали зубы нувориша. Блюмкин поднялся с табуретки, глядя на собеседника, осуждающе покачал головой.
– Видишь, не на пользу тебе эти ванны, – сказал он с иронией. – Захолодел весь, трясешься, словно заяц. Давай-ка, вылезай, да отправляйся в гостиницу. Закажи билет на курьерский, собери вещички и жди моего человека, который скажет, что прислан господином Петровым. Запомнил?.. Он укроет тебя в надежном месте, вечером доставит на вокзал, а заодно проследит, чтобы не было хвоста.
– Чего не было? – ошарашенно спросил Калитников.
– Слежки, – пояснил оперативник. – И смотри, в дороге не пей ничего, кроме чая. А то вдруг по пьяной лавочке развяжешь язык. Тогда беда может случиться.
Он умело выдержал паузу и пояснил:
– Выпадешь из поезда на полном ходу. Тогда пешком до Москвы пойдешь, …если жив останешься. Учти, за тобой будут присматривать…
Сидя вечером в ресторане, Блюмкин с удовольствием вспоминал выражение смертельного ужаса, застывшее на лице Калитникова. Теперь комитетчик ожидал сообщения, что его подопечный благополучно выехал в спальном вагоне курьерского поезда. Весть об этом должен был доставить Пово-ляев. Не посвящая в лишние подробности, Яков возложил завершение операции по выдворению Москвича из города на своего помощника. «А вот, наконец-то, и он», – обрадовался комитетчик, заметив бывшего прапорщика, спешившего через зал.
– Все в порядке, господин Петров, – почти по-военному отрапортовал Поволяев, как только приблизился к столику. – Только что мне сообщили: клиент благополучно уехал, слежки за ним не было.
– Да вы садитесь, переведите дух, водочки выпейте после трудов праведных, – предложил Яков. – Вот меню, выберите, что хотите, а потом потолкуем о делах.