– Оптимист, – засмеялся Котенев. – Сына английскому обучаешь? Знаешь, сейчас оптимисты учат английский, пессимисты долбят китайский, а реалисты осваивают автомат Калашникова.
Рафаил брезгливо выпятил нижнюю губу и прищурился. Лушин захохотал, хлопая себя ладонями по огромному животу.
– Я ухожу, звоните, если что, – поклонился Хомчик и вышел.
– Париться будешь? – расстегивая рубаху, спросил Александр Петрович у Котенева. – Не зря же сюда приезжал.
– Но и не за тем, чтобы париться. Дел по горло, поеду.
– Давай, – скидывая туфли, равнодушно отозвался Лушин.
Он подал Михаилу Павловичу потную мягкую ладошку. Пожимая его руку, Котенев слегка поморщился – непробиваемый Сашка, как есть толстокожий бегемот. Ему про важные дела битый час толковали, а он еще париться надумал. Господи, с кем приходится работать и решать проблемы бытия!..
На улице накрапывал дождь. Шустро пробежав к автомобилю, Котенев сел за руль и выехал за ворота, на прощание небрежно помахав рукой служителю бани, распахнувшему перед ним створки.
Впереди образовалась пробка – женщины в ярких оранжевых куртках сбрасывали с машины горячий асфальт прямо в глубокие лужи на проезжей части. Каток вминал дымящиеся кучки в выбоины, выдавливая наверх грязную, с потеками масла и нефти, воду. Несколько дорожных рабочих чистили щетками ограждения, отделявшие тротуары от мостовой, другие готовились их красить.
«Комуфляж и показуха, – обозлился вдруг Михаил Павлович. – Потратят силы, деньги, а толку на три дня. Только видимость работы, видимость порядка и благополучия. Наверное, готовятся к встрече высоких гостей…»
Дома он поужинал, молча принимая поданные Лидой тарелки и тихо радуясь, что она тоже молчит. Потом посмотрел телевизор, ответил на пару незначительных телефонных звонков и лег спать.
Виктора Ивановича Полозова в доме Куровых всегда принимали радушно. Высокий, даже к шестидесяти годам сохранивший юношескую стройность, элегантно одетый, он постоянно пребывал в веселом расположении духа и имел запас свежих пикантных анекдотов. Виктор Иванович умел быть в центре любой компании, сохраняя, однако, достоинство и дистанцию.
Вручив хозяйке дома букет алых роз, он поздравил ее с семейным торжеством и вручил подарок, извинившись, что вчера дела не позволили ему присутствовать за общим столом. Прощение было даровано милейшему Виктору Ивановичу незамедлительно.
После непродолжительного застолья Сергей Владимирович получил возможность увлечь гостя в кабинет.
– Присаживайся, – раскрывая коробку бразильских сигар, предложил Куров. – Жалко вчера не приехал, у меня нужные люди собирались, мог бы вырваться на часок.