Моффит ответил:
– Извини. Я писакам не доверяю.
– Я просто поражен, – парировал Кроум. – Мы привыкли, что нас обожают и превозносят.
Моффит даже не улыбнулся.
– Какой у тебя план, Джо? – спросил он. – Чего ты от меня хочешь?
– Помощи. И не отправляй меня к копам: если я так поступлю – никогда не верну билет.
Моффит бесстрастно согласился. Зазвонил его сотовый. Он отключил его и сказал:
– Я сделаю все, что смогу.
Джолейн обернулась к Кроуму:
– Мы знаем друг друга с детского сада. Он лично заинтересован в моем благополучии, а я – в его.
– Не ври ему. Открытку на Рождество получаю – считай, уже повезло. – Моффит постучал костяшками пальцев по столу. – Расскажи мне о тех, кто это сделал.
– Белые гопники, – ответила Джолейн. – Гопники до мозга костей. Они называли меня, помимо всего прочего, поганой ниггерской потаскухой.
– Славно, – напряженно ответил Моффит. Когда он потянулся за своей колой, Кроум заметил выпуклость под его левой рукой.
– Мы их преследуем, – продолжала Джолейн.
– Преследуете? – Моффит глянул скептически. – Как?
– Ее кредитка, – объяснил Кроум. – Они оставляют след.
Казалось, Моффит приободрился. Он достал золотую ручку «Кросс», придвинул пачку коктейльных салфеток и мелким четким почерком записал подробности, которые сообщила Джолейн, – покупку лотерейного билета, как она встретила Тома Кроума, вторжение, избиение, красный грузовичок-пикап, пропавшую видеокассету из «Хвать и пошел». Когда она закончила, Моффит исписал с обеих сторон уже три салфетки, после чего аккуратно свернул их и положил во внутренний карман.
– Теперь вопрос у меня, – сказал Кроум.
Джолейн толкнула его локтем и попросила не вмешиваться. Моффит раздраженно поерзал.
– На кого вы работаете? – спросил Кроум. – Чем вы занимаетесь?
– Подключи воображение, – посоветовал Моффит. И потом, уже Джолейн: – Позвони мне через денек-другой, но только не в офис.
Затем встал и вышел. В баре стояла тишина, никаких признаков Долли и его приятелей.
Джолейн ласково сказала:
– Бедный Моффит – у него от меня припадки. Он всегда ужасно нервничает.
– Что и объясняет его пистолет, – заметил Кроум.
– Ах, это… Он работает на правительство.
– Что делает?
– Я разрешу ему сказать тебе, – отозвалась Джолейн, выскальзывая из кабинки. – Я снова проголодалась, а ты?
Парня Эмбер звали Тони. Он хотел, чтобы она бросила работу, – пока она не стала первой вице-мисс Сентябрь в фотокалендаре с девочками «Ухарей». После этого Тони приезжал в ресторан по три-четыре раза в неделю, ведь он так гордился. Чем больше пива он пил, тем громче он хвастался Эмбер. Таков, понимала она, был его способ вежливо дать посетителям понять, что она занята.