— Нет, — отвечает он. — Я долго думал.
— Но почему?
— Да нелегко как-то все. Ссоримся все равно. Она упрямая как баран.
— А ты-то какой!
— Ну, я мужик все-таки.
— Вот так всегда. Все заканчивается дискриминацией по половому признаку.
— Ну что я могу сказать? В общем, решено. Мне уже и квартиру предложили внаем. Поживу, пока новую не куплю. Старую им оставлю.
— Ты точно решил?
— Точно. Пожалуйста, не уговаривайте меня. Я свои обязательства выполнил. Срывался пару раз на пару дней, но я как раз их и доживу, пока перееду.
— Она уже знает?
— Нет. Может, завтра скажу. Или послезавтра.
— Да какая разница, она все равно почувствует.
— Тоже верно.
Я прихожу домой и впадаю в параноидально-депрессивное состояние, в котором меня в субботу и застает Артем.
— Что случилось? — пугается он. Обычно я все же повеселей.
— Саша уходит от жены.
— Какой Саша? От какой жены? При чем тут ты?
— Такой толстомордый. Я тебе показывала.
— О господи. Игрок, что ли, твой? — Да.
— Блин, — вздыхает Артем по-испански, — заколебали твои Игры. Вот бы ты за меня так переживала.
— Да чего за тебя переживать? Все у тебя хорошо. Мама с папой иностранцы. Макароны продаются. Жены у тебя вообще нет.
— Что ж мне маму с папой, что ли, ликвидировать, чтобы ты за меня переживать начала? Или макаронную фабрику сжечь?
— Ага, или жениться. Причем без разницы на ком. Хоть на мне, хоть на любой другой — все равно все плохо сразу будет.
— Да что с тобой? Где твой оптимизм?
— Какой оптимизм? Я пессимист с высоким уровнем самосознания. То есть веселый циник. Но не сегодня.
— Да уж, сегодня беда. Никакого веселья. И так-то ты не подарок, а уж в мрачном состоянии вообще непонятно, что с тобой делать.
— Не нравится — не ешь.
— Больнуша моя, — вздыхает Артем.
Я вдруг и вправду решаю заболеть на следующий день. Фиг ли! У меня выходной. К тому же мне хочется, чтобы Артем меня жалел, заботился обо мне и уделял мне просто кучу внимания. И он послушно бегает в аптеку за гадкими пилюлями, которые я не пью, разводит мне малину в чае и топит в молоке масло по моему приказанию. Кажется, он первый раз видит меня больной. Обычно я здорова, как лось.
Надеюсь, офис не узнает о моей болезни.
Вообще, у меня сегодня выходной, и я не обязана являться никому никаким примером. Надо договориться, что я не живу по воскресеньям по законам нашей компании и не создаю любовь и радость.
Что по воскресеньям я грублю продавцам, подрезаю водителей, бросаю на дорогу сигаретные пачки и пластиковые бутылки, наплевательски отношусь к народонаселению нашей планеты и не уступаю место старушкам. Не знаю где, правда. Не важно.