— Ты меня понял, — обижаюсь я вдруг. Да пошел он!
И я ухожу в глубины аэропорта не прощаясь.
В самолете, погрустив, я решаю не портить себе окончание выходных и, не успев приземлиться, звоню Антону. Он всегда веселый, и я от него заражусь.
— О! — удивляется Антон. — Какие люди — и в выходной. А как же воскресная неприкосновенность личности?
— Не болтай. Я сама звоню. Как игроки?
На самом деле мне хочется пожаловаться на Артема, но я беру себя в руки. Я же не женщина — координатор. О черт! Плевала я! Мне плохо и нужно сочувствие.
— Слушай… — начинаю я.
— Натусь, ты не обижайся, мне не очень удобно говорить сейчас. Я перезвоню потом.
А я хотела рассказать, как мне грустно. Не удалось побыть женщиной. Эх.
«Небось с телкой какой-нибудь развлекается», — сучусь я.
Через два часа, когда он звонит, я уже опять координатор. Да к тому же спящий. Поэтому довольно грубо отправляю его на фиг до завтрашнего звонка.
Я ведь даже не уверена на сто процентов, что хочу замуж за Артема. Но сама мысль, что мне и не предлагают, невыносима.
А круто было бы, если бы Артем пригласил меня замуж, а я бы отказалась.
Око за око, зуб за зуб, обиду за обиду, боль за боль.
Меня уже несколько лет мучает один маленький случай. Я ехала по маленькой улочке, где-то в районе Тишинки. Была по обыкновению пробка и пыльная жара — неразделимые для меня понятия. Я потихоньку пробиралась сквозь всю эту беду и напевала песенку, полностью погрузившись в свои мысли. И вдруг на меня свалился ураган злости.
— Что, так трудно уступить дорогу?! - орал на меня из соседнего автомобиля какой-то парень.
— Что? — испуганно произнесла я, не осознав суть свалившегося на меня конфликта.
— Ничего! Вот и будь после этого джентльменом, б… — продолжал, орать парень. — Вас пускаешь, пускаешь, а когда самому не пробраться, так ни одна из вас не подумает подвинуть свою тачку! Хрен я вам еще буду уступать дорогу!
В голосе его была невообразимая совершенно горечь. Видимо, мне досталось за всех женщин, которые делали ему больно. Он нажал на газ и умчался в сторону, противоположную моей, а я осталась стоять, потрясенная.
С тех пор я иногда мечтаю, что здорово было бы его найти и рассказать ему, что я не уступила ему дорогу не потому, что мне было жалко. Я просто замечталась и не видела совсем ничего вокруг. А если бы я увидела, то, конечно, пустила бы его с огромной радостью.
Прости нас, сказала бы я ему от имени всех женщин. Мы не суки, мы просто немножечко рассеянные и невнимательные. И мы не уступаем дорогу не потому, что мы тебя нелюбим. Конечно, любим. Просто мы чуточку бестолковые. Прости нас.