Следователь негодовал:
— Может, ты объяснишь происхождение тех ювелирных изделий, которые мы у вас изъяли?
Но Тося молчал.
— Лучше тебе быть поразговорчивей. У меня уже есть за что закрыть тебя года на три. За попытку к мошенничеству. Это не считая ювелирки.
— Где же здесь мошенничество? — удивился Тося.
— Многие видели, как ты терся в магазине.
— Да. Я занял очередь, чтобы сдать серьги в соответствии с правилами торговли ценностями.
— В магазине есть мои люди, — продолжал следователь, не обращая внимания на Тосины комментарии, — и двое из них подтвердят, что ты им хотел загнать фианиты, выдаваемые за бриллианты. Так что подумай, Тося. Может, есть смысл стать более откровенным.
Его отвели в камеру. Он улегся на неуютный деревянный настил. «Какой же тварью оказался этот Женя, — думал он. — А следак — какой-то недоумок. Убирает меня на гнилку с попыткой к мошенничеству. Что нужно еще суметь доказать… Вот арсенал поддельных колец — это серьезно».
Он прислушался. Задержали группу людей по подозрению в спекуляции. И теперь дежурная часть милиции превратилась в одесский «Привоз». На фоне этого шума послышалась возня у двери, и он услышал голос Славы.
— Я слышу тебя, Бокал. Говори.
— Тося! Женя просит, чтобы я предложил тебе взять все на себя. Как только нас выпустят, мы сможем тебя вытащить.
— Нет! — крикнул Тося в щель под дверью. — Вопервых, на меня делюга в другом райотделе.
Это была чистая правда. Он кинул. Случайно встретил терпилу. Тот, чтобы вернуть свои деньги, решил «выставить» Прикупу своего приятеля. В момент получения денег Тосю арестовали, но ему удалось обмануть самоуверенных оперов, и сейчас они разыскивали его повсюду.
— Мне, как никому из вас, надо дергать отсюда. Поэтому слушай… Женя этот — сука. Веры ему нет. Этому еще придет время. Запоминай что говорить: все это фуфло купили на бану в Одессе за две тысячи.
— Где, где? — переспросил Слава.
— В Одессе на вокзале.
— Понял. Говори.
— Надо вспомнить, у кого купили. Кого будем описывать?
— Говори. Слышу.
— Что же ты слышишь, когда я молчу? — Подождав ответа, он добавил: — Купили у мужика. Костюм серый. Рубашка голубая. Галстук в полоску. Давай обрисуем Палкана. Мы все его знаем.
— Да. Женя с ним знаком.
Палкан имел запоминающуюся внешность — глубокий шрам через все лицо — и подмоченную репутацию.
Послышались крики и угрозы — это спекулянты отстаивали свои права перед дежурным. Победила власть, которая, закончив с побежденными, тут же заметила, что Слава приблизился к двери Тосиной камеры. Она строго изолировала подследственных, точно выполняя приказ.