Пока Вербицкий рассказывает, мы сидим и занимаемся обычными для такой ситуации делами: Вадим рассматривает собственные ногти, а я – стены кабинета. Вербицкий, увлечённый собственной речью, не обращает на нас никакого внимания. Как всякий человек, испытывающий страсть к ораторству, но оратором так и не ставший, Аркадий Яковлевич использует любую возможность, чтобы превратить свой кабинет в трибуну. Малочисленность аудитории его не смущает. Вероятно, в эти моменты он представляет себе, что вместо нас двоих перед ним сидит несколько сотен слушателей, замерших в благоговейном трепете. Смотря, как увлечённо Вербицкий ораторствует, я спрашиваю себя, тренируется ли он в одиночестве? Мне представилось, как Вербицкий подходит к картине, занимающей всё свободное пространство стены между книжным шкафом и окном, встаёт перед ней и что-то долго вещает, попеременно всматриваясь в каждое из лиц. Лиц было шесть штук – три в верхней части полотна, три в нижней.
Когда я увидел картину в первый раз, я подумал, что это подлинник Уорхолла. Действительно – лики Джона Леннона в типичных круглых очках, написанные розовой, голубой и оранжевой краской, смотрелись очень аутентично. Но, присмотревшись к ней однажды внимательнее, я понял, что изображения на картине чередуются: одни действительно являются лицами Леннона, а другие – лишь ловко стилизованными под Леннона лицами Михаила Ходорковского. Также в круглых очках. В углу полотна чётким типографским шрифтом было написано:
ROCK AND OILL:
Те, кто нас любят,
Смотрят нам вслед.
Понятно, что данный шедевр не имеет к Уорхоллу никакого отношения и является лишь имитацией его стиля. Равно как и надпись, представляющая собой вычурную пародию на песню Б.Г. «Рок-н-ролл мёртв».
Что-то мистически притягивающее было в этой картине. То ли техника исполнения вкупе со слоганом, то ли смесь духа хиппи 60-х с русским лагерным шансоном? В любом случае, если Вербицкий и тренировался в собственном кабинете, то только перед ней. Слишком уж мощная у неё была энергетика.
Вторым арт-объектом был плакат, стоявший в шкафу – чёрно-белый Чубайс, смотрящий куда-то вдаль и прикрывающий глаза от солнца ладонью, словно козырьком, и надпись:
И нет в России лучшей доли, чем
В ДОЛЕ!
Слава миноритарным акционерам!
У этого плаката был такой элегантный kick, сразу приводящий тебя в чувство. Смотря на него, я возвращался к мысли, что всё-таки нужно помнить о том, что ты занимаешься бизнесом. На столе Вербицкого зазвонил телефон.
– Алло? Да, Ольга. Хорошо. Спасибо, – он положил трубку, – Вадим, возьми пульт, включи Первый, там про этот ваш финансовый кризис говорят.