После того, как собрание закончилось, в переговорную зашёл Саша, мой партнёр по «Че Медиа».
– Привет, Саш, у нас тут одна проблемка нарисовалась. Нужно силовое решение.
– А в чём дело-то?
– Вадик, расскажи, что мы имеем?
– Да есть одна старая пизда, которая ищет славы и приключений. Если вкратце, то нужна пара молодых отморозков, которые ей эти самые приключения и обеспечат. Ну, там помять бока в подъезде, но не сильно. Чтобы следы были, а переломов не было, понимаешь?
– Я смотрю, у вас тут в политике приёмы образца 1993 года. Я думал, это все в прошлом.
– Не, Сань, это просто люди из прошлого. Не хотят принимать современные методы, понимаешь? Сможешь решить?
– Говно вопрос. А когда?
– Скажем, послезавтра.
– Попробую.
– Вот и хорошо.
– Я тебе позвоню потом, – кивнул Саше Вадим, – если больше ничего нет, то я поеду, да? Антон, я ещё хотел бы обсудить банкет и развлекательную программу после митинга. Ты смотрел сценарий, который я написал в соответствии с твоим планом мероприятия?
– Да, я глянул мельком. Мы же смету не превысили?
– Нет, конечно.
– Вот и здорово. А с самим мероприятием я тебе доверяю, у тебя же большой опыт. В твоём плане упомянут промоутер один, это кто?
– Олег Шурыгин. Он организовывает мероприятия для сильных мира сего, у него хороший послужной список. Большая часть завтрашних гостей его клиенты.
– Наш человек? Тогда тем более. Езжай, я тебе позвоню вечером по поводу завтрашнего.
– А чего у вас тут за бычки-то? – спросил меня Саша, когда Вадим ушёл.
– Да так, одна дура хочет быть жертвой режима. А режим про её существование и помнить перестал. Мы ей тут устроили псевдонападение, так ей мало все. Ну и… – я махнул рукой.
– Антох, как же хорошо, что я с тобой в твой новый проект не перешёл. Может, свалишь? Чего-то не нравится мне всё это. У нас вроде в «Че» проекты кое-какие наклёвываются по корпоративному пиару.
– Да ладно, всё будет нормально. Не переживай. С чем приехал-то?
– Нам через полчаса надо встретиться с Никитосом. Он не сильно доволен.
– Никитос? У меня дел ещё много сегодня. Может, ты один?
– Нет, дорогой мой, мы вдвоём его запутали, получили бабки, а теперь ты мне предлагаешь одному с ним разбираться?
– А чем он недоволен-то? Ты же мне показывал мероприятия по заводу, прессу, Интернет?
– Ну, значит недоволен. Поехали, тут недалеко, на месте расскажу. Мы уже почти опаздываем.
Приехав в «Павильон», мы заняли стол у крайнего слева окна, и пока Сашка кому-то названивал, я смотрел на Патриарший пруд и думал о том, как отвратительно разворачиваются события. С одной стороны, вроде бы вся моя группа создавала определённое движение информации. Мне удалось выгнать большую половину старой команды, набрать молодых ребят, заставить департаменты координироваться между собой. Но, в итоге, вся наша деятельность рождала только Большой Шум. Тогда как, изначально, все ожидали больших проектов. Все последние месяцы я жил со странным ощущением наблюдателя пьесы. Я видел движения героев, слышал их монологи, знал, к какому финалу они идут. Единственное, что я не понимал, как они все это исполняют. Я понимал направления движения медиа, но не чувствовал, как ею управлять. Кажется, что я стоял на пороге, но, в конечном счёте, оказывалось так, будто я прочёл учебник, но ни черта в нём не понял. Дважды два – это четыре, но вот только как это получается? Понимаете? Я нет. Странная пьеса выходила…