— Послушайте, Вондрачек, — строго сказал председатель. — А, может, вы его убили, чтобы добраться до денег в сундучке?
— Эти деньги были отложены на корову, — упрямо твердил Вондрачек. — Мы так и рассчитывали: помрет он, вот мы и купим корову. Какое же хозяйство без коровы, судите сами. Навоза, и то взять негде.
— Обвиняемый! — вмешался прокурор. — Нас интересует не корова, а человеческая жизнь. Почему вы убили своего тестя?
— Из-за лужка.
— Это не ответ.
— Лужок-то он хотел продать…
— Но после его смерти деньги все равно достались бы вам!
— А он не хотел умирать, — недовольно сказал Вондрачек. — Кабы умер по— хорошему… Я ему никогда ничего худого не сделал. Вся деревня скажет, что я с ним, как с родным отцом… Верно, а? — обратился он к залу, где собралась половина деревни.
В публике прокатился шум.
— Так, — серьезно произнес председатель суда. — И за это вы хотели его отравить?
— Отравить! — пробурчал обвиняемый. — А зачем он вздумал продавать тот клевер? Вам, барин, всякий скажет, что клевер нужен в хозяйстве. Как же без него?
В зале одобрительно зашумели.
— Обращайтесь ко мне, а не к публике, обвиняемый, — повысил голос председатель суда. — Или я прикажу вывести ваших односельчан из зала. Расскажите подробнее об убийстве.
— Ну… — неуверенно начал Вондрачек. — Дело было в воскресенье. Гляжу — опять он толкует с этим Юдалом. «Папаша, говорю, не вздумайте продать лужок». А он в ответ: «Тебя не спрошусь, лопух!» Ну, думаю, ждать больше нечего. Пошел я колоть дрова…
— Вот этим топором?
— Да.
— Продолжайте.
— Вечером говорю жене: «Забирай-ка детей да иди к тетке». Она — реветь. «Не реви, говорю, я с ним еще сперва потолкую…» Приходит он в сарай и говорит: «Это мой топор, давай его сюда!» Я ему говорю: «А ты выдоил мою козу». Он хотел отнять у меня топор. Тут я его и рубанул.
— За что же?
— Ну, за тот лужок.
— А почему вы его ударили три раза?
Вондрачек пожал плечами.
— Да уж так пришлось, барин… Наш брат привычный к тяжелой работе.
— А потом что?
— Потом я пошел спать.
— И заснули?
— Нет. Все думал, дорого ли обойдется корова, и что ту полянку я выменяю на полоску у дороги, чтобы было одно поле.
— А совесть вас не беспокоила?
— Нет. Меня беспокоило, что земля у нас вразнобой. Да еще надо починить коровник, это обойдется не в одну сотню. У тестя-то ведь и телеги не было. Я ему говорил: «Папаша, господь вас прости, разве это хозяйство? Эти два поля прямо просятся одно к другому, надо же иметь сочувствие».
— А у вас самого было сочувствие к старому человеку? — загремел председатель.
— Да ведь он хотел продать лужок Юдалу, — пробормотал обвиняемый.