— Василий. Ты будешь продолжать брыкаться?
— Естественно. — Сквозь зубы, презрительно процедил начальству. — Буду биться до последней капли крови. Терять нечего кроме чужих веревок.
— Предлагаю заключить временное перемирие. — Предложила Марь Ивановна. — Если эксперимент пройдет удачно и закончится без последствий, торжественно обещаю перед народом, отпущу на четыре стороны.
— А приемыша отпустите?
— И его отпустим. Сам мучайся с воспитанием гадкого ребенка. Развязываем, или так пострадаешь для науки?
Ну, что Вася? Влетел? Ой, влетел… по полной программе. Налево пойдешь — коня потеряешь, направо — никчемную жизнь, а если опыт закончится благополучно, то пугающая неизвестность и неясные последствия. Дергайся не дергайся, а сотворят с тобой, что в силах и желаниях племени. Предлагал же Пегас, откусить отросток? Был бы как женский род, не выеживался и благополучно завершил историю в начале повествования. Напрашивается благополучный конец — и жил он долго, нудно, но был сыт, здоров, в ладах с совестью, без особых забот и тревог, помер легкой смертью, чего и вам желаем.
Выбора нет, но можно расслабится и получить удовольствие, с робкой надеждой, что насильники отстанут и милостиво разрешат жить дальше. Как подойти к вопросу. Что важнее — посмертная честь, или опозоренная жизнь? Попробуем воспользоваться американским советом — жисть тела, превыше чести духа. Не понравиться западный способ — применим японское харакири, офицерскую пулю в висок, мещанскую петлю на шею, или опыт Му-Му — с камнем на шее в пруд. Скорчив мужественную физиономию и покряхтев для солидности, гордо согласился.
— Доверяюсь вашему слову. Развязывайте.
— Молодец Вася, я знала — благоразумие в душе, возобладает. — То ли похвалила, то ли в очередной раз унизила Марь Ивановна. — Девочки, развязывайте подопытного. Теперь никуда не денется. Флора Гербарьевна, что дальше?
— Пусть моется и в койку. — Деловито прошамкала старуха, сверяясь с записями. — Светка, ты разделась?
— Бижутерию снимать? — Скидывая юбку, спросила доброволька. — Кольца, бусы, сережки?
— Полностью снимай. — Приказала Гербарьевна. — Для чистоты эксперимента.
Пока старуха совещалась со Светкой, торопливо поплескался над тазиком и проскользнул под простынь, чувствуя себя подопытной лягушкой. Лишь бы через соломинку надувать не стали. С них станется…
Через несколько минут, Светка полностью освободилась от висюлек в ушах, на руках, запястьях, лодыжек, шеи и решительно выдохнув, легла рядом со мной. Эксперимент начался.
— Готовы к опыту? — Поинтересовалась Марь Ивановна. — Как самочувствие перед стартом?