Он принял таблетку, запил ее холодным чаем и распрощался с девушкой. Оставаться у нее не имело смысла.
В коридоре царили полумрак и тишина. Курочкины, напуганные стрельбой, загнали детей домой; сиделка, по-видимому, усердно читала молитвы или дремала; Лопаткин до сих пор не появился. Жорж выглянул через лестничное окно во двор: там было пусто, только белый «Мерседес» поблескивал молочными боками, у дороги бледно светили фонари, и дождь мягкими лапками трогал козырек над парадным, подоконники и асфальт. Капли падали все чаще, гуще. От их звона клонило в сон.
Глинский снова поднялся на второй этаж. В комнатах пустой квартиры гуляло эхо, за стеной раздавались крики болельщиков и невнятная речь спортивного комментатора: многодетное семейство созерцало футбольный или хоккейный матч. Жорж устроился у окна, чтобы иметь в поле зрения парадное. Войти, по идее, должен только Лопаткин, а выходить не будет никто.
- Посмотрим, - прошептал он, устраиваясь на сломанном стуле.
В памяти раз за разом всплывал разговор с пьяным Синицыным, несостоявшимся шахматным гением, потом мысли потекли к Ирбелину и его неуместной, стыдливой влюбленности в Грёзу. Потом Глинский задумался о себе и своих чувствах к этой диковатой, странной девушке с изломанными бровями и сладким обещанием на устах. Призрачное видение, рожденное мистической аурой Санкт-Петербурга, хранящей образы блестящих фавориток, декабристок и знаменитых светских красавиц. Девица Субботина могла бы стать любой из них, будь за окном другие времена.
Глинский сообразил, что засыпает, когда хлопнула дверь и в коридоре раздались гулкие шаги. «Лопаткин! - догадался он. - Еще один ревнивый мавр! Впрочем, куда ему до воспетого Шекспиром Отелло, так, доморощенный вариант неловкого ухажера».
На всякий случай он временно покинул свой наблюдательный пункт, чтобы убедиться - точно ли это Лопаткин явился с работы. Вдруг кто-то чужой рыщет по дому?
С первого этажа послышался голос сиделки. Она докладывала жильцу о вечернем инциденте со стрельбой. Тот выказывал недоверие, пожилая дама оскорбленно пыхтела.
- Ох уж эта молодежь! Все они отрицают, над всем смеются! А я не шучу. Видели во дворе машину?
- «Мерседес», что ли? - без энтузиазма спросил Лопаткин. - А хозяин где?
- Так его ж чуть не убили!
- «Чуть» не считается.
- Он мне не докладывал, - обиженно протянула сиделка. - Наверное, в больницу поехал. Или домой.
- А машину здесь оставил?
- Ну-у… - растерялась пожилая дама. - Наверное, завтра еще раз милиция приедет, будет замеры делать, искать эти… как их… улики. И потом, как же человек с простреленной рукой за руль сядет?