– Не боишься? – вновь спросил лейтенант, имея в виду приговор суда.
– Я ничего не боюсь, – сказал Лелик.
– И смерти?
– И смерти. Все там будем.
– Милка снится по ночам, ребеночек, – как бы размышляя, проговорил лейтенант. – С ума сходишь, да?
– Ах ты гнида! – кинулся на него Лелик. Но тут же получил удар в голову. Потерял сознание.
Очнулся, а перед ним снова рожа Багаевал
– Слышь, – говорит, – я тебе жизнь предлагаю, а ты упорно к своему «вышаку» идешь. Письмо вот бабенке твоей писал, старался, чтоб почерк подходил, на вещички потратился. Где благодарность, не вижу?
И сломался Лелик. Подсунул ему Багаев какие-то подписки-расписки, настучать на кого-то заставил. И – пошло-поехало. Большим специалистом оказался Иван Иванович, невзирая на годы свои молодые. А специальность его была – вербовать среди зеков осведомителей. И не шушера интересовала Багаева. Он играл только по-крупному.
И Лелик не нарушал правил игры, навязанных Багаевым. Продолжалось это до тех пор, пока не предложили Лелику его блатные кореша короноваться на вора в законе. Ведь у них-то он оставался вне подозрений! И короновали. Вот тут и струхнул Прибаев по-настоящему. Как уцелеть меж двух огней?
Не выполнил однажды очередное поручение вербовщика. Не захотел перед своими лишний раз подставляться. Тот вызвал осведомителя на конспиративную встречу. Отказался, не пришел. Перепугавшись вусмерть, бросился в бега. Тщательно скрывался. А Багаев и не искал особо. Знал: рано или поздно вор заявит о себе.
Много лет прошло. Спалился Лелик на очередном деле и угодил в лагерь. Поначалу ждал появления Багаева каждый день. Тот не объявлялся. Словно забыл о существовании агента. Нет, видно, не забыл. Наведался.
Чего ж нынче задумал?..
* * *
– О чем призадумался, Устимыч? – Старшина-участковый бодро вошел в кабинет председателя Ургальского сельсовета. За ним неотступно следовал Соленый. За ночь их первое знакомство переросло в крепкую мужскую дружбу, замешанную на доброкачественной брусничной водке.
– А! Милиция! Заходь! С чем пожаловал?
– Во! – ткнул участковый толстым кривым пальцем в сторону Соленого. Знакомься. Работягу тебе привел.
– Рад! – Председатель протянул Соленому руку. – Захаров, Федор Устимыч, – представился он.
– Платон. Куваев, – назвался Данил Солонов с полной уверенностью в том, что он на самом деле является Платоном Кунаевым.
– Ну вы здесь договаривайтесь, а я пошел: делов невпроворот, – озабоченно произнес участковый.
– Вестимы твои дела! – махнул рукой Захаров. – Опохмелиться торопишься. Ну да Бог с тобой. Иди. А ты, Платон, присаживайся, поговорим, – пододвинул он стул Соленому. – Какими судьбами к нам?