– Вот. - Виктор протянул ему какую-то вещицу.
Слободан направил луч фонаря на ладонь Ханта и обмер. На ней лежал маленький золотой крестик с обрывком цепочки…
Хант помолчал и передал то, что осталось от Эужена, конечно же, Слободану:
– Похорони…
Слободан вспомнил данную себе клятву, но отказался от мысли встать в позу. Пусть это будет последнее поручение в роли мальчика на побегушках. Начинать борьбу за самоуважение в такие трагические минуты было кощунственно. Ведь и Эужен заслуживал, чтобы его уважали. Тем более после героической ги-бели.
Слободан бережно взял крестик и поискал подходящее место. Кругом был сплошной камень. Немного поразмыслив, он решил, что для таких останков подойдет любая трещина. А затем надо найти булыжник потяжелее и просто поставить его сверху. И обязательно написать: «Эужен Добровский, землянин, погиб в бою». Или: «…при освоении Терции». Пока неважно. Сначала погребение.
Трещина нашлась быстро, подходящий надгробный камень тоже, выбор был богатый. Слободан обернулся в надежде, что на похороны соберется вся группа, но пришла только Инга. Герберт снова залез на свой наблюдательный пункт, Хант стоял в дозоре у тропинки, а Виктор проверял обстановку по периметру. Где была Оксана, Слободан не знал. Может быть, даже спала. Ну и пусть. В конце концов, неуважение к другим обернется для нее тем же самым.
Слободан торжественно опустил в трещину цепочку, а затем взял крестик… Каким-то странным был этот крестик… Бухгалтер замешкался. Он жестом попросил Ингу посветить и поднес вещицу к самому фонарю.
– Не понимаю…
– Чего? - удивилась Инга.
– Где перекладинка? И ноги у человека…
– Ты о чем?
– Видишь, здесь рельефное изображение распятого человека?
– Да, это Христос…
– У этого рельефа ноги есть до колен, а дальше нет… И перекладинки внизу нет. У православных крестики всегда с такой дополнительной штучкой…
– Да, странно… низ кулона будто бы отломлен.
– И вот здесь как будто окалина, видишь, край ровный, словно чем-то срезан? Чем-то вроде… пули.
– Что ты хочешь сказать?
– Пока ничего. - Слободан обернулся и задумчиво посмотрел на Рика.
Инга проследила за его взглядом.
– Это невозможно! - прошептала она, зачарованно глядя в спину Ханту.
– Ну почему? Очень удобный был момент. - Слободан сунул крестик в один из многочисленных кармашков «разгрузки» и придвинул камень.
Инга снова повернулась к бухгалтеру:
– Будет лучше, если мы промолчим! Пусть крестик лежит под этим камнем вечно. Иначе рядом могут оказаться и наши медальоны.
– Это верно, - Слободан сначала хотел сказать, что крестик лежит вовсе не под камнем, но почему-то передумал. - Он гораздо опаснее, чем казался до сих пор. Лучше промолчим…