Так и застыли они вблизи сельской управы, в самых причудливых позах, словно механизмы, у которых внезапно отключили источник питания. Так и стояли они, бессмысленно таращась в пустоту все то время, пока перепуганный насмерть их появлением колхозный актив, трясся на разбитых лесных дорогах на председательской машине по направлению к городу. Ожившие мертвецы были оставлены на попечение местного участкового, трясущегося от страха, держащегося от странных гостей на почтительном расстоянии, не рискуя приблизиться.
Он только покрикивал время от времени, да грозил кулаком местной ребятне, единственной, кто не боялся пришельцев из зоны, стремясь поближе подобраться к ним, чтобы собственными руками потрогать странных существ. Как жаль, что делать это строго-настрого запрещено и местный участковый ревниво наблюдал за тем, чтобы они не нарушили запрет. Наказанием будет непременная порка и домашний арест, чего особенно не хотелось в прекрасные летние дни.
К вечеру из города приехали люди, которых, судя по поведению, трудно было чем-то пронять и удивить. На их лицах было написано, что они повидали в жизни всякого, было кое-что похлеще, чем жалкая кучка ходячих мертвецов. Судя по внешнему виду, это были типичные чекисты, люди с холодным сердцем и чистыми руками, через которые протекло столько крови, что она уже перестала оставлять следы. Судя по облачению, это были ученые, возможно бывшие коллеги исчезнувшей, а затем внезапно объявившейся экспедиции. На их долю выпала доставка пострадавших в соответствующее медицинское учреждение, для дальнейшего лечения и исследований.
Что с ними будет дальше, никто не знал и не рисковал строить предположений об их дальнейшей судьбе, тем более своими умозаключениями делиться с кем-нибудь из односельчан. Никогда нельзя было поручиться за то, что среди внимательно слушающих тебя собеседников, не найдется какая-нибудь сволочь, которая, услышав нечто интересное, радостно потирая руки, предвкушая дальнейшее развитие событий, торопливо засеменит в сторону колхозного правления. Чтобы поделиться услышанным с представителями советской власти, - председателем, парторгом, главным механиком и участковым, призванным в силу служебного положения и должности, блюсти устои советского государства от любого, даже малейшего поползновения на его сущность, в чем бы оно не заключалось.
И если в донесенной вести и впрямь заключалась крамола, даже намек на нее, то они просто обязаны принять меры к чересчур разговорчивому селянину, и чем жестче будут меры, тем лучше для них самих. Во-первых, остальным колхозникам будет наглядно продемонстрировано, что случается с болтунами. Во-вторых, доносчик, удовлетворившись итогами доноса, не станет строчить писульки в инстанции районного масштаба, жалуясь на нерасторопность местных представителей советской власти, обвиняя их в покрывательстве врагов, и даже в сговоре с ними, с целью дальнейшего низвержения этой самой власти.