— Все в порядке, — его голос был ровен и спокоен. — Я рад, что тебе стало легче. Что же до моей мечты стать служителем… В караване он даже нужнее, чем в городе. Там все зависит от Хранителя, здесь же — от воли богов и силы каждого караванщика. Мне всегда хотелось приносить утешение, возвращать спокойствие и уверенность в души тех, кто потерял веру. И пусть меня не называют служителем, порою я чувствую, что на деле являюсь им. Атен, в жизни нет ничего хуже, чем думать, что мечты не сбудутся никогда. Лучше уж обманывать себя. Надежда — все, что есть у многих из нас. Нельзя отнимать даже ее.
— Я понимаю…
Он умолк, но тишина была не долгой. Очень скоро полог взметнулся и в проеме показались чем-то очень обеспокоенный Лис и заплаканная Лина.
— Атен! — только и смогла вымолвить женщина.
— Что случилось? — сердце бешено забилось у него в груди. Чувствуя неладное, оно готово было кричать, стонать от внезапной боли.
— Мы не может найти Мати, — опустив глаза, словно чувствуя в этом свою вину, промолвил помощник правой руки.
Видя, что Атен готов, не дослушав до конца, броситься искать дочь, Евсей схватил его за плечи, удерживая: — Успокойся! Ты ничего не сможешь сделать в таком состоянии!
— Моя малышка…!
— Успокойся и выслушай! — он кивнул Лине, приказывая ей рассказать все.
— Одна из рабынь уложила ее, — заговорила та, всхлипывая, — потом пришла ко мне, сказала, что девочка уснула… Я укачала своих малышей и решила посмотреть, как она… мне было неспокойно… Ее не оказалось в повозке! Мы перевернули все, но так и не нашли. Я ума не приложу, куда она могла пойти…
Атен попытался взять себя в руки, успокаивая мыслями о том, что дочка просто захотела побродить по шатру.
— Нужно проверить в боковых повозках… Мати любит слушать песни ветров…
— Мы уже смотрели. Мы проверили все уголки, где она могла спрятаться…
Боль и страх вновь накатили на него ледяной волной:
— Значит, нужно искать за шатром, — он надвинул шапку, запахнул полушубок. — Она не могла уйти далеко.
— Снег стоит стеной, — Лис опустил голову, боясь встретиться с другом взглядом. Он продолжал: — А мы даже не знаем, в какую сторону она пошла! Я прикажу еще раз осмотреть шатер, расспрошу всех. Может быть, кто-нибудь ее видел…
— Если она там, — Атен махнул рукой в сторону снежной пустыни, — дорога каждая минута!
— Мати достаточно взрослая, чтобы понимать: нельзя уходить из шатра.
— Я уже говорил, она не такая, как все! Она не чувствует страха перед пустыней!
— Если девочка попала в метель, она вряд ли выживет, — прошептал Лис. Все замолчали. Тишина стала тяжелой, гнетущей.