Иосиф загадочно улыбнулся и промолчал.
Члены Тайного совета начали выражать нетерпение: не желая навлечь на себя их гнев, я низко поклонился и проговорил:
«Ваше величество, если мое либретто вам не понравится, я откажусь от дальнейшей работы над ним».
«Нет, нет! – воскликнул Иосиф. – Вы разожгли мое любопытство, я прочту первый акт. И, возможно, сумею отвлечься от всех трудностей и забот».
А затем он сказал нечто такое, что, принимая во внимание события, последовавшие за его смертью, навсегда запечатлелось у меня в памяти.
«Однако хочу вас по-дружески предупредить, синьор да Понте, что дворянство, которое противится моим реформам, может еще больше противиться постановке „Свадьбы Фигаро“, в особенности если Фигаро будет брать верх над графом, как в пьесе».
Да Понте замолчал, собираясь с мыслями, и Джэсон поспешил задать вопрос:
– Неужели все так и происходило, синьор да Понте?
– Именно так, – твердо ответил поэт.
– Но с тех пор прошло столько лет! – недоуменно сказал Джэсон.
– У меня необычайная память, и я никогда не забуду интереса, проявленного Иосифом к нашей опере.
– Узнал ли Моцарт о том, что произошло?
– Я ему рассказал. Постарался опустить все сложности и подчеркнул, как удачно окончилась моя аудиенция у императора.
– А Моцарт страшился мнения знати?
– Он, естественно, старался угодить им своей музыкой, но всегда подвергал их критике, если видел, что они покушаются на его искусство. При всей его доброте, он был остер на язык и не всегда сдержан, что ему вредило. Не то что я.
– И вы позволили Фигаро взять верх над графом?
– Иного выхода не было. Иначе Моцарт отказался бы писать музыку.
– Понимал ли он, чем рискует?
– Да. Но без победы Фигаро сюжет лишится живости, говорил он. И был прав.
– Джэсон, позволь синьору да Понте закончить свой рассказ. Уже поздно и нам будет трудно найти карету, – вмешалась Дебора.
– Я позабочусь об этом, дорогая леди, – галантно сказал да Понте.
– А какие еще трудности встречала постановка «Фигаро»? – спросил Джэсон.
– Дело на том не кончилось, – вздохнул да Понте. – Хотя тогда мне казалось, будто все улажено. Фигаро красиво одерживал победы, все шло весело и забавно, и никто не чувствовал себя обиженным. И, разумеется, музыка Моцарта ласкала слух.
– И тем не менее кто-то счел себя оскорбленным? – спросил Джэсон.
– Ответом на ваш вопрос я и закончу свой рассказ. Иосиф прочел первый акт, одобрил написанное и приказал Моцарту на следующий вечер явиться в Гофбург вместе с певцами. Моцарт согласился. У него оказалось достаточно готовых арий, чтобы удовлетворить любопытство императора, хотя я сомневался, что ему удастся завершить их в такой короткий срок.