Джэсон надеялся, что чтение мемуаров да Понте поможет ему скоротать время, но сильно разочаровался. В книге либреттиста не содержалось никаких новых сведений. Имя Моцарта встречалось редко и лишь вскользь. О зловещей роли Сальери в жизни Моцарта вовсе не говорилось. Воспоминания да Понте о Моцарте были запоздалым признанием таланта композитора в расчете, что это пойдет на пользу прежде всего самому автору мемуаров. Описанные события нередко противоречили устному рассказу либреттиста, причем в каждом случае главная роль принадлежала да Понте, а Моцарт оставался в тени. Чем дальше Джэсон углублялся в мемуары, тем больше они казались ему бессвязной смесью вымысла и отдельных достоверных фактов; это был громкий и жалкий крик тщеславной хвастливой душонки. Джэсону приелось настойчивое желание автора выставить себя жертвой бесчисленных несправедливостей, а несметное количество хитростей и интриг, которые плел да Понте, совсем сбивало с толку.
И хотя мемуары да Понте разочаровали Джэсона, он понимал, что поэт был в свое время несомненно личностью незаурядной. Пришлось согласиться с утверждением да Понте, что отношение дворянства погубило Моцарта. Найти бы этому подтверждение!
Расставшись с да Понте и не испытывая больше на себе обаяния его живой натуры, Дебора с пренебрежением вспоминала о либреттисте. Она отказалась читать мемуары, – это собрание лживых измышлений, не внушающих доверия к автору.
Мысли Джэсона были прерваны заявлением Деборы:
– У меня совсем нет желания ехать в Вену.
– Что ж, оставайся здесь, – парировал Джэсон.
– Тебе безразлично? – ее поразил его резкий тон.
– У меня нет выбора. Ты ведь знала, когда выходила за меня замуж, что я хочу посетить Вену. Разве с тех пор что-нибудь изменилось?
– Даже рассказ да Понте тебя не останавливает?
– Да Понте вовсе не отговаривал меня от поездки в Вену.
– Но он предупредил об опасности, – с чувством возразила Дебора.
– Что значит мнение одного да Понте? Ему не всегда можно доверять.
– Но кое-чему ты поверил. В особенности тому, что он говорил о дворянстве. И об отношении Сальери к Моцарту.
– А разве ты не поверила, Дебора? Ты вела себя так, словно его рассказ тебя убедил.
– Рассказчик он великолепный.
– И он подтвердил, что Сальери не был другом Моцарта.
– А разве да Понте был его другом, Джэсон?
– Смотря как на это посмотреть. Во всяком случае, это к делу не относится.
– Джэсон, ты знаешь, я тебя люблю, но тебя вовсе не волнует мое мнение о Моцарте.
– Меня волнует, что ты думаешь обо мне. И о нашей совместной жизни?
– Ты словно сожалеешь, что мы поженились.