– Ты куда это собрался? – спросил сверху Рыжий. Он заметно нервничал, это было очевидно.
– Отгадай с трех раз. – Стоя спиной к дороге, Андрей расстегнул ширинку.
Насыпь переходила в дно обширной котловины, заваленной нагревшимися на солнце валунами. Тут, в низине, слегка отдающий можжевельником воздух казался плотным, как жидкость и, вместе с тем, сухим. Тут не чувствовалось дуновения ветерка, сюда не долетал шум прибоя. Метрах в ста пятидесяти котловина заканчивалась угрюмой, испещренной трещинами скалой, настоящим когтем окаменевшего дракона, собравшегося процарапать небеса. На почти отвесных склонах каким-то образом росли деревья. Серые промоины, следы ручьев и камнепадов, напоминали морщины, избороздившие лицо старика.
«Мрачное место, – мысль пришла неожиданно, и заставила сжаться сердце. – Подходящее, чтобы избавиться, например, от трупа».
«Чьего?»
Андрей не знал, что произошло раньше: дыбом поднялись волосы, или все же сначала за спиной лязгнул затвор. Он замер с расстегнутой ширинкой.
– Выссался? – осведомился Рыжий. – Стой, падло, где стоишь.
* Ты чего? – вымолвили одеревеневшие губы. Подсознание уже было в курсе: «Меня сейчас убьют».
– Ага, и руки держи на виду.
Андрей попробовал медленно обернуться. Этого ему не позволили:
– Не рыпайся, Гондурас.
Теперь, когда он не мог пошевелиться, организм сам каким-то образом переключился на уши. Слух стал чрезвычайно острым. Андрей мог поручиться, что «милиционеры», у него за спиной, обменялись взглядами. Рыжий показал стволом пистолета в сторону хаотического нагромождения валунов у центра котловины.
– Там, – прошептал Рыжий. – Чтобы без шума.
– Двигай вперед, – громко сказал Ногай. Бандура осторожно переставил ногу. Посыпались вниз мелкие камешки. В следующее мгновение он уловил завывание мотора машины, преодолевающей подъем. Звук приближался, Андрей бы сказал, что его издает отечественный автобус вроде «ЛАЗа». По горным дорогам они вечно ползают с распахнутыми дверцами моторных отсеков, что, впрочем, не очень-то помогает уберечь двигатель от перегрева.
– Б-дь, – одними губами сказал Рыжий. – Автобус. Подожди.
«Это шанс», – мелькнуло в сознании. Примерно на середине второго слова он уже летел кубарем под откос, рискуя свернуть шею, либо размозжить голову о валун.
– Стой, сука! – завопил Рыжий. – Ногай, не стреляй!
Буквально через мгновение Андрей очутился на дне котловины. Кажется, он поцарапался о колючки и порвал штанину, несущественная плата по сравнению с пулей в животе или переломанными ногами. «Милиционеры» спускались по склону, ставя ступни боком, чтоб не сорваться. Оба были вооружены. Потом Рыжий поскользнулся и, громко матерясь, проехал метра три на заднице. Ногай замер, прицеливаясь.