– Кто еще «за»? - спросил Ираклий.
– Я, конечно, - севшим голосом сказал Бранд. - Надеюсь, ты меня учитываешь?
– Разумеется. Кто еще?
С минуту длилось молчание. Юхан, зять Бранда, не смотрел в глаза. Громоздкий Шнайдер поворочался, шумно вздохнул и снова пробормотал: «Глупость это…»
– Больше никто?
– Мужчины! - с презрением сказала Эльза Шнайдер. - Примитивные, однобокие существа. Такие же примитивные, как мирмикантропы, честное слово. Зря они вас убивают, вот что я вам скажу. Вас надо оставить прозябать - вы сами вымрете от отсутствия фантазии…
– Эльза! - укоризненно произнес Ираклий.
– Что «Эльза»? Я говорю, что думаю. Двадцать пять мужиков, и у всех воображение работает на уровне троглодитов! Насилу нашелся один, предложил необычное, так они воротят носы, не в силах осмыслить! Помолчи немного, Ираклий, я не о тебе говорю. - Эльза Шнайдер встала, уперев кулаки в толстые бока. - Одно слово: мужские мозги! Самим сгинуть в драке и детей погубить - тоже мне, велика доблесть! А тебе, Бранд, спасибо за идею, у тебя всегда была светлая голова. А вы все, - Эльза обвела взглядом присутствующих, и кое-кто потупился, - чего испугались? Боитесь выйти наружу, взять еще одного пленного? Да я сама его возьму, если вы такие тряпки!
– Не о том речь, - раздраженно проворчал кто-то в углу.
– О том, о том! Или вы тряпки, или мозги у вас одеревенели до самого копчика. Тогда уйдите в сторону и дайте действовать тем, кто верит Бранду. Я - верю!
– Из этой затеи ничего не выйдет, - громко и зло сказал Стах, перекрывая поднявшийся шум. - Ясно и ребенку.
– То есть тебе? - прищурилась Эльза, и кто-то, не выдержав, издал смешок. - Агусеньки, маленький. А я верю, что выйдет! Может выйти и должно! Бранд, тебе никто не говорил, что мозги у тебя работают, как у женщины или инквизитора? Это комплимент. Что? Разные вещи? Да это одно и то же!
– Эльза, помолчи-ка немного… - загудел на жену Георг.
– Не дождешься, дорогой. Ираклий, ты чего утих? А ну-ка напомни, мы тебя выбирали старшим или нет? Ах, все-таки выбирали? Значит, в военное время ты наш командир и диктатор, и кто против тебя слово скажет, тот должен об этом пожалеть. Кто-нибудь сомневается в том, что наступило военное время? Или, может быть, кто-то думает, что сейчас у нас ежегодный карнавал? Нет таких? Уф-ф, вы, кажется, не совсем безнадежны… Ираклий, очнись! Рассусоливаешь тут без толку, уговариваешь тупоумных, голосование какое-то выдумал… Командуй!
Белобрысый дылда Юхан фыркнул и замотал головой.
– А ведь в чем-то она права… Пусть Ираклий командует. Бранд чувствовал себя полностью опустошенным. Поднялся шум, люди орали все разом, не слушая друг друга, кто-то уже хватал соседа за грудки и самозабвенно тряс, а ему было наплевать. Он выложился. Он сделал максимум возможного и предложил путь - фантастический, нереальный, но все-таки путь. Только для того, чтобы изложить вслух свою идею, ему пришлось учинить над собой настоящее насилие. Язык отказывался нести такую ахинею.