И отсутствие Знамени части – это кощунственнее, чем попасть в плен. Это граничит с изменой Родине. Это трибунал и вечный несмываемый позор. Это… это невообразимо, невозможно! За знамя можно умереть, спасти его ценой своей жизни, вынести простреленным на собственном теле, встать на колено и поцеловать; в самом крайнем случае его можно склонить над телом павшего героя. Но лишиться его принципиально невозможно ни в коем случае. Провались белый свет! – но знамя должно быть сохранено.
И вот кругом весеннее солнце и пролетарский веселый праздник, а знамени нет. Законы чести рекомендуют выход единственный – застрелиться. Потому что второй выход, по законам чести, – это сначала с тебя перед строем сорвут погоны, а уже после этого ты можешь, опять же, застрелиться.
Но старшина – все-таки не офицер, и вообще он чудом уцелел, пройдя насквозь такую войну, и стреляться он не хочет. Тем более что у него семья и дети. И вообще знамя еще не пропало, оно явно ведь где-то здесь есть, должно найтись.
Лейтенанты-ассистенты, которые по статуту церемонии призваны охранять со своими шашками вышеуказанное знамя, стреляться также не хотят. Они его в руках не держали, у них его не отбирали, чего ж им стреляться. Им еще жить да жить…
Они втроем еще раз и еще перерывают полк со всем его хозяйством вдоль и поперек – и нигде знамени нет. Его нет в Ленинской комнате, нет у полкового художника, нет в оркестре среди их тромбонов и геликонов, и нет даже на свинарнике в подсобном хозяйстве. На кухне нет, на стрельбище нет, и в санчасти тоже его нет.
А все уже обращают внимание, что они рыщут где ни попадя троицей, и вид у них прибабахнутый. И на вопросы они не отвечают. А что тут ответишь? Что святыня части как-то ненароком потерялась?
Вечером один лейтенант говорит:
– Ну что… Надо докладывать.
Старшина – с мертвой безжизненностью:
– Кому?..
– Кому… По команде… дежурному по полку.
Старшина садится на завалинку, закрывает глаза и говорит:
– Докладывать будет старший по званию.
Лейтенанты хором говорят:
– Вот уж хрен тебе. Я дежурному докладывать не буду. Знамя поручено знаменосцу, вот ты и докладывай.
Старшина говорит:
– Я дежурному докладывать не буду. По уставу докладывает старший.
– По уставу тебя расстрелять перед строем за утерю знамени!
– Верно, – соглашается старшина. – Я буду стоять перед тем строем посередине, а вы по бокам.
В конце концов они втроем идут в дежурку, и там лейтенанты все-таки выпихивают старшину вперед:
– Ты фронтовик, кавалер Славы, не офицер, тебе простят… а нам – все: конец, суд офицерской чести – и в любом случае пинка под зад из армии, даже если оно найдется.