Тайна Зои Воскресенской (Шарапов) - страница 21

Замечу также, что наш агент, который работал в гестапо, был у нас под вопросом. Через Сосновского мы получили возможность проверить его надежность, и, кроме того, Сосновский дал информацию о разведке Риббентропа и сложных перипетиях в отношении германского министерства иностранных дел с абвером и гестапо. Эти сведения имели для нас особую ценность. 

ЗАРУБИН Василий Михайлович (1894 – 1972) – легендарный советский разведчик, генерал-майор.

Родился 4 февраля 1894 года в городе Подольске Московской области. Детство провел на Таганке. В семье вместе с ним было четырнадцать детей.

Активный участник Гражданской войны, коммунист с 1918 года. В 1921 году был призван в органы ВЧК, а вскоре переведен на работу в разведку и направлен в Китай под прикрытием сотрудника КВЖД, центр которой находился в Харбине. В Москву вернулся в 1925 году и был направлен на работу в нелегальную разведку. С конца 20-х до конца 30-х годов Василий Михайлович находился на нелегальной работе в регионе Германии, Франции, Дании и Швейцарии, где естественно, имел различные фамилии. В Германии и Франции, например, был чехословацким подданным и именовался как Ярослав Кочек. Имел также фамилию Херберт.

Его сын, родившийся в Париже в 1932 году, был зарегистрирован как Питер Херберт.

Приобретя огромный опыт разведывательной работы, Зарубин в 1941 году был назначен резидентом в США, где проживал До 1944 года.

Дважды женат. Первая жена – Ольга Георгиевна Васильева. С ней и маленькой дочерью связаны годы жизни в Харбине. Разошлись супруги в 1926 году, а в 1929-м Василий Михайлович женился на Елизавете Юльевне Розенцвейг, с которой находился на нелегальной работе в Европе и в США, где она занималась добыванием секретной информации, связанной с созданием атомного оружия. Ю. Зарубина была штатным сотрудником разведки в должности начальника отделения.

Глава 5. Постель на взрывчатке

Я уже говорила, что в тот вечер 22 июня 1941 года мы провожали наших детей на Курском вокзале в пионерский лагерь в Осипенко (Бердянск). Бабушки ворчали: «Война началась, а они детей в лагерь отправляют». Отцов на перроне мало – каждый на Лубянке ждал новых заданий. Некоторые мамы тайком смахивали слезы, а одна из них не выдержала, вытащила ревущую девчушку из вагона, приговаривая: «Пошли, пошли домой». Вслед им послышались упреки: «Вот так и рождается паника, вот так и другие, пожалуй, потащат ребят домой».

Сумерки сгустились, стало совсем темно. Свет не зажигался ни на улицах, ни на перроне, ни в вагонах. Поезд, словно нехотя, тронулся, в окнах мелькнули прижатые к стеклам ребячьи носы. Мы вздохнули с облегчением – наши дети уезжали в безопасное место на Азовское море, уж туда гитлеровцам не добраться…