– Что он им сказал?! – Украинский рвал и метал.
– Да налепил черти что, – с горечью признался Торба, – на голову не одевается. Сам не понимаю, как они его не задержали. Я бы, на их месте, и разговаривать не стал бы…
– Где тело Растопиро?
– Думаю, забрали в морг. Что удалось собрать.
– Надо ехать в РОВД, – сказал Украинский. – Твою мать, а?! Только этого дерьма и не хватало, для полного счастья.
– Да кого вы там сейчас застанете? – возразил Торба, которому вовсе не улыбалось объясняться с районным милицейским начальством. – Все жилы вымотают. Вы же их знаете…
– Я съезжу. – Заявил Украинский, надевая маску подвижника. – Где Журба с Ещешиным? – О поручении, данном Следователю с Близнецом, майор Торба не знал. Сергей Михайлович полагал, что пора бы уже обоим молодцам отстреляться. «Я же сказал, сделать и доложить! Так какого, спрашивается, лешего, б-дь?!»
– А хрен их знает, Сергей Михайлович. Связи нет. Как сквозь землю провалились. Этот ваш Журба, знаете, вообще от рук отбился. Дерзит, понимаете. Джеймса Бонда из себя корчит. Распустились в конец…
Чертыхнувшись, Украинский отстучал номер мобильного телефона Следователя. Но, поскольку от аппарата, висевшего у капитана Журбы на брючном ремне, практически ничего не осталось (пластмасса полностью выгорела, а микросхемы обернулись золой), полковник потерпел неудачу.
– Тишина, б-дь!
– Я же говорю, Сергей Михайлович…
– Ладно, Володя. – Полковник собрался выходить. – Этого, – он показал на «воронок», в котором валялся Атасов, – в камеру. Как появятся Журба и Ещешин, пускай займутся задержанным. Я хочу все знать. Все, б-дь, что у мерзавца на уме. И что есть, и чего, понимаешь, нету. Теперь так, записывай телефон. – Украинский, вооружившись блокнотом, продиктовал номер, оставленный Протасовым Миле Сергеевне в качестве связного. Установи адрес, по которому установлен аппарат, и сразу туда группу захвата.
– Будет сделано, – козырнул Торба. Украинский вылез, сильно хлопнув дверью. Владимир Иванович поморщился от удара и, не торопясь, запустил двигатель.
* * *
Андрей открыл глаза. Комната, освещенная только падающим из кухни светом, была пуста. А как же иначе?
– Кристина, – позвал Андрей. Когда сон уходит, впечатление от него напоминает реальность, как след на песке ступню. На кухне хлопнула форточка. Бандура вздрогнул.
– Кристина?!
Он рывком поднялся с кровати и замер, прислушиваясь, изо всех сил. Стояла абсолютная тишина. Андрей потянул носом, но уловил лишь прогорклый смрад старых окурков. Ее запах исчез. Громко скрипнула дверная пружина в парадном. Послышались удаляющиеся шаги. Все еще под впечатлением сна, Бандура медленно подошел к окну. Во дворе было пусто и тихо. С противоположной стороны, по бульвару Лепсе, проносились редкие машины. Оставляемые ими звуки, отражались фасадами домов и достигали окон в виде шелеста, напоминающего вялый морской прибой. Если хоть немного пофантазировать.