— Разве и сторожа заводят будильник?
— Конечно, господин полковник! Как же иначе?
— Хорошо. Привратник сидит в преддверии. А где ты сидел вчера вечером?
— Там, где всегда сижу, господин полковник! На против коридора, что ведёт в кабинеты администрации и к служебному входу. Так у меня перед глазами и коридор, и вестибюль; выйди кто из залов или служебным входом — сразу увижу. Как могла пропасть картина — ума не приложу!
— Монтано, ты сказал, что незаметно для тебя воспользоваться служебным входом невозможно. Запирается ли на ночь дверь этого входа? И где находится ключ — в замке или кто-то забирает его?
— Дверь служебного входа всегда заперта. Днём ключ держит у себя дежурный сторож, который наблюдает за вестибюлем и коридором. Если кто позвонит, сторож отопрёт. Ночью ключ от служебного входа находится у дежурного привратника.
— Сколько таких ключей есть в музее и у кого они находятся?
— Всего два ключа, господин полковник. Один постоянно находится у начальника, синьора Чезаре. Второй ключ днём держит дежурный сторож, а ночью — дежурный привратник. Этот ключ не выносится из музея.
Чигола помолчал, глубоко затягиваясь сигаретой. Потом спросил:
— Вчера ты дежурил в первую смену, так?
— Так точно, господин полковник!
— Кто из сторожей дежурил с тобой?
— Агостино, господин полковник!
— Так… Ты ничего особенного не видел во время дежурства? Может быть, слышал что-нибудь?
— Совсем ничего, господин полковник!
— Никто не звонил со служебного входа? Никто не приходил?
Монтано вдруг примолк. Он достал носовой платок, отёр затылок и шею, бросил какой-то измученный взгляд на дверь.
— Посторонние люди не звонили и не приходили, господин полковник!
— А своих не было? — поднялся вперёд Чигола. — Братьев? Сестёр?
— Я застал в музее синьорину Ченчи, племянницу синьора Чезаре Савели.
— Луизу Ченчи?
Монтано кивнул.
— И когда ушла из музея Луиза Ченчи, Монтано? В котором часу ты её выпустил?
Монтано покачал головой.
— Синьорина ушла после того, как кончилась моя смена, господин полковник. Её выпустил привратник Лоренцо.
— Привести привратника Лоренцо! — распорядился Чигола. — А ты, Монтано, присядь. Садись вон на тот стул. Ты человек немолодой, тебе не годится стоять на ногах!
— В каком году ты родился, Лоренцо?
— В тысяча девятьсот двадцать пятом.
— В армии служил?
— Три года карабинером в Турине.
— Это ты сменил на дежурстве вчера вечером Агостино?
— Я.
— В котором часу ты выпустил синьорину Луизу Ченчи?
— Я не видел синьорины Луизы.
— Монтано! Слышишь, что говорит Лоренцо?
Монтано снова отёр платком затылок и шею.