Джасс скривила рот в сторону, стараясь не отрывать взгляд от желтой бусины. Выражая тем самым сомнение в правоте его слов. Узы обмануть невозможно, а они свидетельствовали об обратном. Как мало иногда нужно для счастья. Знать, например, что кто-то там далеко за морем сыт и не страдает от ран. Просто знать, и все.
– Тебе-то что до него?
– Мне любопытно, забыла ты о нем или страдаешь.
– По мне заметно, что я страдаю? – Джасс удивленно приподняла бровь.
– Говорят, у вас любовь была сумасшедшая.
– Была. И что?
– С тобой невозможно разговаривать, ведьма.
– Так молчи.
Попытки вывести на разговор об эльфе Дрэгор предпринимал не единожды, как и попытки аккуратно соблазнить свою новую подручную. Вот и сейчас он восседал в кресле в живописной позе, давая Джасс заодно убедиться в скульптурной лепке мышц на его груди. Убедилась. И нехолодно ему в расстегнутой до пупа рубашке. Совсем не потому, что маргарец испытывал неодолимую страсть к бывшей хатамитке. О нет, его влекла загадка и призрак Силы. Дрэгор, абсолютно и целиком лишенный всякого магического дара, каким-то звериным чутьем чуял в Джасс потаенную опасную тайну. Тайны манили его, как бабочку огонь. А знаменитый контрабандист не привык так запросто сдаваться перед неразрешимой проблемой.
– Чего тебе надо, Дрэгор? – спросила Джасс, прерывая ритуал.
Спираль развалилась и рассыпалась по столешнице, превратившись в обычную, ничего не стоящую кучку мусора. Гадальщица быстро смешала ингредиенты, разрывая последние магические связи.
– Мне погадаешь?
– Гадать вредно.
– Не вредничай, погадай. Меня терзают сомнения относительно будущих прибылей.
– Какие сомнения? Давай больше взяток и меньше суй нос не в свое дело. И без всякого гадания все будет хорошо.
Но от Дрэгора, если он чего пожелает, отделаться практически невозможно. Черноглазый контрабандист брал измором и не такие «крепости», пуская в ход поочередно лесть, угрозы, посулы, намеки. Он был из тех, с кем проще согрешить, чем объяснить, в чем грех. Джасс сколько могла упиралась, но в итоге Дрэгор получил что хотел.
– Все будет хорошо, если станешь более благоразумным, – равнодушно буркнула вещунья поневоле.
Она имела в виду себя, отношения с ней. Сегодня ее вполне устраивало ненавязчивое внимание Банна, а завтра все может измениться. А он, похоже, считает ее ящерицей. Дерзкой юркой зверушкой, которая в случае чего готова пожертвовать хвостиком, чтобы сбежать. Впрочем, это не так уж и плохо. Пусть себе тешится своими аналитическими способностями.
– А сумею ли я тебя соблазнить?
– Не сумеешь, – фыркнула по-кошачьи Джасс. – Это неэтично. С моей стороны.