– Адоня!!! – он упал перед ней на колени, схватил за руки, за плечи, затормошил и сердце обмерло от безжизненной податливости ее тела.
Андрей включил ТИСС – безмолвие было ответом его отчаянному зову. Адони в этом мире не было.
Он вскочил, схватил ее на руки – голова запрокинулась, руки упали безжизненными плетями. Совершенно растерянный он стоял посреди комнаты. Никогда в жизни он не испытывал такой беспомощности – то, что происходило, не подчинялось его разуму, в жизнь вторглось нечто вне его опыта, умения и логики…
Сквозь растерянность и хаос, наконец, прорвалась здравая мысль: Адоня умрет, если он по-прежнему будет стоять столбом.
Андрей выскочил из бунгало, прыгнул в глейсер. Когда тот стремительно понесся в темноте над слабо светящимся океаном, Андрей подумал, что надо хотя бы искусственное дыхание делать… Уже потом, позже, ему было страшно стыдно перед самим собой за эти минуты растерянности – он оказался совершенно беспомощным, никогда раньше не испытывал ничего подобного. Но в те мгновения из всего арсенала оказания неотложной помощи, он вспомнил лишь об искусственном дыхании.
Он посмотрел в белое, как мрамор, запрокинутое лицо и отчаяние нахлынуло новым шквалом, стиснуло ледяной лапой сердце, удушьем подступило к горлу. Он прижал ее к себе:
– Адоня! – что есть силы крикнул он в обступивший его мрак безнадежности. – Адоня, не уходи! Не оставляй меня! Ради Бога… Вернись…
Жизнь ворвалась в нее резко, без перехода. Она вскрикнула, рванулась в его руках, откинула голову, уперлась в него безумным взглядом. И в следующее мгновение обвила его руками, прильнула дрожащая, испуганная. Прижалась так, будто хотела вжаться в него, укрываясь от чего-то чудовищного.
– Адоня… Адонюшка… Девочка моя… – шептал Андрей, прижимая к плечу ее голову, проталкивая слова сквозь удушливый комок, качал ее на руках, как ребенка. – Все… Вот и все… Мы вместе… вместе…
Взяв в ладони ее лицо, отстранил.
– Все, родная моя… – отер слезы, тихо прикоснулся губами к щекам, к глазам, что-то шептал, мешая ее прерывистое дыхание со своим.
– Мне страшно… – прерывисто проговорила она.
– Надо успокоиться. Что-то происходит с нами. Мы во всем разберемся и найдем решение… Но сначала надо успокоиться.
– Куда мы летим?
– Я хочу, чтобы тебя посмотрели доктора.
– Нет, Андрей, не надо! Они заберут меня, я не хочу. Да мне и не надо, сейчас уже все в порядке.
– Я боюсь за тебя.
– Пожалуйста, поверни домой. Мне нужен только ты и никто другой. Я хочу домой.
Он бережно прижал к плечу ее голову, тихо гладил волосы, плечи, спину, покачивая на руках, успокаивая. Глейсер нес их назад, к острову.