– Так мы первые! Впервые осуществили сюда проникновение! Это просто чудесно, – ответил Пит в приливе профессиональной гордости.
Он оглядел галечную равнину вокруг обнесенной стеной территории и нажал кнопку, перенося последнюю серию снимков спекса в архив гель-мозга. Два десятка огромных куполов, построенных по камешку гигантскими роботами, работающими с безмозглой точностью термитов.
Раскинувшиеся купола выглядели так, будто окоченели на месте, и края их растаявшими леденцами вплавлялись в мелкие неровности пустыни. Со спутников купола наверняка сходят за естественные образования.
– Давай не будем мешкать, ладно? Я вроде как чувствую, будто эти рентгеновские пальцы перебирают атомы моей ДНК.
– И тебя это так волнует, Пит?
Пит засмеялся и пожал плечами:
– Какая разница? Работа кончена, детка. Мотаем к нашему глайдеру.
– Сейчас умеют отлично лечить генетические повреждения, как ты знаешь. В лаборатории у шпионов гены восстанавливают с нуля.
– Кто, эти военные врачи? Не хочу давать им повода!
Поднялся ветер – несколько резких, грубых порывов подряд, сухих, морозящих, полных жалящих песчинок.
И вдруг донесся стон от обнесенных стеной куполов.
Где-то вдалеке чьи-то легкие дули в горлышко бутылки.
– Это еще что такое? – спросила Катринко, вся превращаясь в настороженный интерес.
– А, черт! – ответил Питер.
Из дыры в дне тринадцатого купола шел пар. Этой дыры они не заметили раньше, потому что край купола зарос густым колючим кустарником. Вообще-то эти кусты сами должны были навести на мысль о дыре, если подумать.
Вблизи дыры Пит и Катринко почти сразу нашли трех мертвецов. Эти трое прорубили и прорезали выход наружу из купола. Изнутри купола. Потом пролезли через длинную и узкую щель, оставив на камнях много кожи и крови.
Первый умер сразу у выхода, очевидно, просто от истощения сил. А остальные двое после своих олимпийских усилий увидели перед собой отвесную стену высотой в четыре этажа.
Они пытались преодолеть ее с помощью своих топоров, грубых скрученных веревок и чугунных крючьев. Два Спайдера с современными паутинами и точечными зажимами этой стены могли бы и не заметить. Пит и Катринко на ней могли бы лагерь устроить и дыньку скушать, но для двух измотанных человек в одежде из шерсти и кожи и самодельных ботинках она была непреодолима.
Один из них свалился со стены и сломал себе спину и ногу. Второй решил остаться утешать раненого товарища и, очевидно, замерз насмерть.
Эти трое были мертвы уже давно, год, быть может. Над ними поработали и муравьи, и тонкая соленая пыль Такламакана, и высыхание замерзших тканей. Три высохших мумии азиатов, черные волосы, кривые зубы, сморщенная смуглая кожа и забавная одежда, заляпанная кровью.