Мама достала мне через свою работу два билета на Боуи. Я уже знала с кем пойду: с Франком. Тут не нужно было и думать – с ним, только с ним! Франк, парень из старой «Саунд»-компании, выглядел копейка в копейку как Боуи. Он даже красился хной под рыжего, и может быть поэтому я решила взять его с собой.
Франк стал первым игловым в нашей компании, и сейчас он плотно сидел на героине. Раньше его называли «Курочкой», ну а теперь просто «Трупом». Потому что выглядел он как настоящий живой труп. Ему, как и всем мальчикам из компании, было где-то около шестнадцати. Для этого возраста у него были совсем уж сумасшедшие понятия. Да – он просто величественно возвышался над миром! Он был настолько крут, что ему уже не приходилось вести себя высокомерно с такими бедными гашишницами, как я. Кроме того, я непременно хотела пойти на Боуи именно с кадровым нарком.
Приближающийся концерт казался мне самым значительным событием моей жизни, и, отдавая Курочке билет, я даже не знала, насколько значительным он окажется. Видно, всё было уже решено за меня… Но, надо сказать, что в последние недели, когда кислота и гашиш уже не волочили как следует, моё отношение к героину несколько изменилось. По крайней мере, все те непреодолимые барьеры между мной и игловыми уже не казались столь непреодолимыми…
В день концерта мы встретились с Курочкой на Герман-платц. Узнать его в толпе было не сложно. Второго такого долговязого и одновременно такого тощего человека, как Курочка, не было, наверное, во всём Берлине. Я спросила, что это с ним. Он сказал, всё в порядке – он ещё весит шестьдесят три килограмма. Только что взвесился на донорском обследовании. Курочка зарабатывал на ширево, сдавая кровь.
Несмотря на то, что он выглядел так, как будто недавно умер, и что его руки были полностью исколоты, на сдачу крови его брали постоянно, хотя игловые часто болели желтухой… Ещё в метро я вспомнила, что весь мой валиум остался дома, и сказала Курочке: «Чёрт возьми, старик, мне надо сгонять домой, я забыла валиум! Вдруг я рассыплюсь на концерте!» Честно говоря, я уже и так еле передвигала ноги от колёс, но тут… Всё-таки концерт Боуи!
Курочка сразу увлекся этой идеей. Да, да, надо ехать, сказал он, надо ехать! Я спросила: «А чего это тебя так тянет?» Он всё твердил – давай, погнали, надо ехать. Я посмотрела на него внимательно – всё ясно! Его руки дрожали. Понятно – Курочку ломает! Тут не до шуток.
Тогда я глянула на часы и на пальцах подсчитала Курочке, что мы уже не можем вернуться, потому что опоздаем тогда на концерт. Он сказал, что у него нет ни гашиша, ни бабок – не умирать же ему теперь из-за концерта этого сраного, если он ничего не достанет! Полная засада пойти на концерт Боуи в ломках и даже без валиума, сказал он! Всю крутость с него как рукой сняло. Величественным он мне уже не казался… Нет, я часто видела, как ломает людей, но так близко ещё никогда…