– А что, Андрей уже встал? – спросила она у Пелагеи.
– Андрей Павлович всегда встает ни свет ни заря, в любую погоду бегает пять километров и занимается какой-то восточной гимнастикой во дворе замка, – ответила Пелагея, загружая противень с большим яблочным пирогом в печь.
– Понятно… йог, он и в Румынии йог, – вздохнула Яна. – Пелагея, а он случайно не на досках с гвоздями спит?
– Нет, на обычной кровати, – удивилась домоправительница, – а с чего вы взяли…
– Значит, все-таки кое-что с тех времен изменилось, исчез юношеский максимализм, – туманно пояснила Яна.
Андрей вошел на кухню бодрый и свежий, с полотенцем на голых плечах и в спортивных брюках. Черные гладкие волосы были слегка влажные от только что принятого душа.
– Ты уже встала? Извини, я в таком виде, – заметил он Яну.
– Присоединяйся, – пригласила она его.
– Сейчас, только оденусь. – Андрей быстро исчез с кухни, но она успела заметить у него на спине большой шрам.
«От чего? Да, похоже, на гвоздях он отлежался».
Андрей вернулся через пять минут в джинсах и рубашке темно-синего цвета.
– Куда идем? – спросил он у нее.
– На конкурс красоты! – постучала она по повязке у себя на носу. – Глупый вопрос! Я первый раз в Румынии и, честно говоря, надеюсь, что в последний. Ты здесь живешь, вот и веди меня по интересным местам.
– Упрек принят, – склонил он голову перед тарелкой с овсяной кашей, которую ему подала Пелагея.
Яне даже смотреть на этот английский завтрак было противно, но Андрей, похоже, придерживался иного мнения, он всегда был за здоровую и полезную пищу.
– Оксана с нами идет? – спросила Яна.
– Зачем? – искренне удивился Андрей. – Ты обещала день мне одному.
Крышка кастрюли с грохотом выпала из рук Пелагеи.
– Ой, не к добру все это, – снова прошептала она, и Яна услышала ее слова, а Андрей молча продолжил есть.
Яркие солнечные лучи уже проникли на кухню и отбрасывали веселые блики на ее уютное содержимое. Дальнейший завтрак они провели в тихой, домашней обстановке.
Андрей вывел свою машину из гаража, и они с Яной укатили в небольшой городок – горнолыжный курорт.
– Я бы отвез тебя на море, в Румынии оно же есть, но слишком долго ехать по такой жаре, – пояснил Андрей, ставя автомобиль на платную стоянку и предлагая Яне прогуляться.
Городок был очень милым. Невысокие, аккуратные домики с фасадами, украшенными корзинами с цветочками, составляли узкие улочки, петлявшие и уходившие то вниз, то вверх. Брусчатая мостовая вместо привычного асфальта для того, чтобы вода, стекавшая с гор, не скапливалась в лужи, а сразу же уходила в землю, просачиваясь между камней. Правда, Яне, как всегда обутой в туфли на высоких каблуках, ходить по таким улицам было тяжело и неудобно. Они прогулялись по уютному зеленому скверу, посидели за чашкой кофе в самой лучшей в городе кондитерской, полюбовались фонтаном, бьющим на центральной площади, и не заметили, как оказались на рынке. Тут-то Яну и прорвало. Она заметалась по рынку, скупая сувениры и поделки народных ремесел, что попадались ей на глаза. Румынские мастерицы предлагали туристам хлопковые и льняные блузки, выполненные в национальном стиле с вышивкой, теплые жилеты из овечьей шерсти с ярким орнаментом, скатерти с кружевом и вышивкой разных цветов и размеров. И вот Яна скупала эти предметы народного рукоделия с большим размахом. Андрея, обвешанного пакетами со всех сторон, происходящее стало слегка пугать.