Я дошел до реки, сел и снова стал смотреть. Никак не мог насмотреться. Все такое знакомое и в то же время странное. До поездки на юг Онофре было просто домом, знакомым с детства; жилища, мост, дорожки, поля, отхожие места составляли такую же его часть, как обрывы, река и деревья. Однако теперь я видел их другими глазами. Дорога. Пыльная полоса в траве огибает огороды Симпсонов, сужается между грудами камней… Она идет так, потому что об этом договорились, когда заселяли долину, и потому что это кратчайший путь от реки через луга на юг. Люди подумали, как ей идти, и стала дорога. Я взглянул на мост – доски на стальных балках, переброшенных между береговыми опорами. Люди, которых я знаю, задумали и построили этот мост. И так со всем в долине. Я старался увидеть мост по-старому, как часть пейзажа, но не сумел. Когда меняешься, к старому не вернуться. Ничто уже не будет прежним.
На обратном пути (полные ведра больно оттягивали руки) меня грубо схватили сзади.
– Ой!
– Вернулся! – Это был Николен, он улыбался во весь рот. – Где прятался?
– Только вчера пришел, – возразил я. Он забрал у меня одно ведро.
– Ладно, рассказывай. Мы пошли по дороге.
– Да ты весь избит! – сказал Николен. – И хромаешь!
Я кивнул и рассказал, как ехали на поезде и как обедали у мэра. Стив зажмурился, воображая дом на острове, но, по-моему, представил он что-то не то. Я ничем не мог ему помочь, только разве рассказывать дальше. И я описал обратный путь, как я плыл и все остальное. Он поставил ведро у нас в саду, схватил меня за плечи и затряс, хохоча:
– Прыгнул за борт! В шторм! Молодчина, Генри! Молодчина!
– Да я еле выплыл, – сказал я, потирая руку, покуда он плясал и прыгал вокруг ведра. Но мне было приятно. Он перестал прыгать и закусил губу.
– Так японцы высаживаются в округе Ориндж? Я кивнул.
– И мэр Сан-Диего хочет, чтобы мы помогли положить этому конец?
– Верно. Но Том что-то не загорелся этой идеей.
Я заметил слизняка на капусте, осторожно нагнулся снять и увидел, как сильно погрызены листья. Хилая у нас капустка, подумал я, то ли дело салат у мэра.
– Я знал, что от мусорщиков добра ждать нечего, – сказал Николен, глядя на север. – Но чтобы они помогали японцам… Гады! Мы им покажем! Мы будем американским сопротивлением! – Он погрозил небу кулаком.
– По крайней мере, его частью.
Мысль эта увлекла Стива в какие-то неведомые дали, и он заходил по саду, не видя и не слыша меня. Я выдрал несколько сорняков, осмотрел остальную капусту. Смотри – не смотри, слизняки съели почти всю.
Стив спросил как бы между прочим: