Они повторили путь, который не так давно прошел Роман, и ввалились в кабинет заведующей отделением Альбины Алексеевны.
Зинаида пыхтела и отдувалась от возмущения и злости.
– Что за безобразия творятся у вас в столице? Чтобы я, мать, могла увидеть свою родную дочь, должна спрашивать у кого-то разрешение! Что вы сделали с моей девочкой?!
– Ваша дочь находится в состоянии крайнего нервного истощения, но ей обеспечены высококвалифицированная медицинская помощь и защита ее душевного спокойствия.
– Вы называете мою дочь душевнобольной? – закричала Зинаида, грозно подбочениваясь.
– Не передергивайте мои слова! Мы не пускаем к больным людей, которые могут своим присутствием усугубить их состояние. Вы же не хотите, чтобы какой-нибудь маньяк ворвался к вашей дочке и снова напугал ее? – спросила врач, понимая, почему у Полины нервный срыв.
Это было немудрено, имея таких родственников и такого импозантного молодого человека.
– Но я-то могу повидать дочь? Я ей и гостинцев принесла! – потрясла в воздухе пакетами с едой Зинаида Александровна, несколько смягчившись, так как она действительно не хотела увидеть этих маньяков, мужчин, в палате Поли.
– Да, можете. Я думаю, что встреча с матерью пойдет ей на пользу. Пройдите в палату номер восемь, но предупреждаю вас, не больше тридцати минут, иначе я вас не пущу к ней в следующий раз! – сказала Альбина Алексеевна.
Мама Поли хмыкнула и удалилась, таща за собой Николая, которого ни на шаг не отпускала от себя, так как пообещала его матери – своей приятельнице – присмотреть за сыном. Они вошли в восьмую палату. Полина лежала на белых подушках и смотрела в одну точку. Одета она была в домашний бархатный халат бордового цвета и синие носки. Под кроватью валялись ее тапки. В палате находились еще две девушки. Одна из них листала книжку, а другая расчесывала длинные волосы, сидя за столом, стоящим у стены.
Полина посмотрела на вошедших.
– Доченька моя! – кинулась к ней Зинаида Александровна и принялась выгружать на пустую тумбочку фрукты, конфеты, соки и домашние котлеты в пластмассовой коробочке вместе с картофельным гарниром. Она успела с утра съездить вместе со своим подопечным на рынок и приготовить еду.
Поля с отвращением посмотрела на изобилие пищи.
– Мама, ну зачем ты так много принесла? Я не хочу есть!
– Ты должна есть! Смотрю я на тебя и ужасаюсь, кожа да кости! Совсем высохла, словно вобла! Если бы у тебя был парень, то я бы заподозрила, что ты сохнешь от любви к нему! – погрозила дочери пальцем Зинаида Александровна.