– Я знал одного поэта, обладавшего незначительным дарованием, но сумевшего совратить многих женщин с помощью лести.
– Только тот, кто лишен всякого таланта, способен добиваться своего, используя ложь.
В этих словах звучала такая убежденность и сила, что я подумал: не пытается ли граф Ито удержать меня от общения с Кейко? Но сразу же отмел эти подозрения, поскольку не сомневался, что Кейко действовала по указке графа Ито или по крайней мере с его одобрения, общаясь со мной.
Ито заметил выражение удивления на моем лице.
– В случае с мадам Омиёке поэзия как способ восприятия возвысилась до уровня пророчества. Вы должны знать это, – заметил он.
– Несколько раз я слышал, как ее называли икигами.
– И по праву, не сомневайтесь в этом. Она знает, что ее предназначение – рожать.
Слова графа Ито изумили меня.
– Не может быть! – воскликнул я. – Значит, она…
– Беременна? – Ито рассмеялся. – Нет, она рожает как икигами, в духовном смысле.
– А!
– Вы зря успокоились и почувствовали облегчение, – без тени улыбки предупредил меня Ито. – Ваше положение не назовешь безопасным. – Ито взглянул па часы. – Давайте вернемся в дом и пройдем в мой кабинет. Я хочу сделать вам подарок, чтобы отблагодарить за великодушие. Вы уже прислали мне две рукописи своих произведений.
Оказывается, безумный вечер еще не закончился, и меня ждали новые сюрпризы.
– Мадам Омиёке, наверное, уже успела познакомить вас с культом ямабуси, – сказал Ито, направляясь к дому. Он сильно хромал и опирался на трость. – В старину, когда в горах царили более строгие порядки, те, кто заболевал или получал травму во время подъема на священную гору, умирал и превращался в камень. С моей ногой, Мисима-сан, я, пожалуй, был бы обречен.
– К счастью, те суровые времена прошли, – шутливым тоном заметил я. – Кроме того, мы с вами сейчас вовсе не поднимаемся на священную гору.
– Вы ошибаетесь, – серьезно возразил он.
Мы поднялись в расположенный на верхнем этаже дома кабинет графа Ито. В окно заглядывали последние лучи заходящего солнца, окрашивая в красноватые тона мебель в стиле бидермайер из березы и вишни, инкрустированных черным деревом. Граф Ито включил люстру и подошел к письменному столу. Мое внимание привлекли лежавшие на нем предметы. Это были веер актера театра Но и маска наки-дзо старинной работы. Но особое любопытство вызвал у меня длинный узкий предмет, завернутый в холст.
– Это вам, – с поклоном сказал граф, показав на этот предмет. Я догадался, что это меч.
Я развернул холст и увидел самурайский меч и кинжал. Их рукоятки были украшены инкрустацией из перламутра. Я сразу же узнал это оружие.