Перед старательно ухоженной лужайкой находилась насыпь, вдающаяся в море. Маленькая яхта, длиной в пятнадцать метров, пришвартовалась к берегу и лениво покачивалась на слабых волнах. Талбот смотрел на нее, прикуривая сигарету. Судно с его тремя моторами оказалось ультрасовременным. Талботу пришлось бы копить пят лет из своего жалованья прокурора, чтобы позволить себе такую игрушку.
Затем он пересек лужайку. Длинная, в гавайском стиле, веранда нависла над водой. Он бросил взгляд через щель в шторах венецианских окон.
С обнаженным до пояса торсом, одетый лишь в элегантные шелковые брюки, Люк возлежал в шезлонге, обтянутом красной кожей. Возле него стояло ведерко с шампанским.
– Поставь-ка пластинку Кармен Кавалларо, – приказал Люк маленькой брюнетке, задрапированной лишь в прозрачную комбинацию до колен. – И особенно ту песню, которая называется: "Я хочу тебя, дорогая", и еще ту, со словами: "Будь доброй и милой". Я обожаю эти вещи, и вообще старые пластинки. Они создают мне хорошее настроение.
Брюнетка фыркнула и поставила пластинку.
– Твоя манера разговаривать...
Талбот открыл дверь и вошел.
– Салют, Люк!
Если Эдем и испугался, то не подал вида. Он даже не встал со своего места.
– Ну и ну! Экс-министр юстиции! Тебя еще не поймали?
– Люк, а не сказал бы ты молодой особе, чтобы она немного прогулялась?
– Зачем?
– Мне нужно с тобой поговорить.
– Чепуха! Мне не о чем с тобой разговаривать, а ты не можешь сообщить мне ничего интересного.
Неожиданно девушка закричала:
– Это Талбот, который убил миссис Конли!
Люк бросил на нее быстрый взгляд.
– Сядь! – приказал он.
Она села. Эдем опустил руку в ведерко с шампанским и вытащил оттуда еще и бутылочку кока-колы. Открыв ее, он повернулся к Талботу.
– О'кей, начинай. Зачем ты шаришь здесь и почему у тебя такой смешной наряд?
Не дожидаясь приглашения, Тэд сел на низкий стул.
– Не корчи из себя младенца, Люк. Ты великолепно понимаешь, почему я пришел сюда.
– Почему? Ты хочешь подкупить меня, чтобы я вытащил тебя из беды, потому что боишься Келлера, который поджарит тебя, как ты поджарил беднягу Конли, – с непроницаемым видом Люк Эдем вытащил из кармана монетку и бросил ее на стол. – О'кей. Я жертвую тебе четвертак: бери и убирайся! Этого достаточно, чтобы перебраться через плотину, а когда ты окажешься на другой стороне, тебе останется идти все прямо и прямо и так далеко, как тебе этого захочется.
Девушка снова фыркнула.
– Он замочит ноги.
Люк раздвинул свои толстые губы в подобии улыбки.
– Да, как раз это я и хотел объяснить. Ты не такой уж важный овощ, каким вообразил себя, не так ли, Тэд? Ты всегда был таким, даже ребенком. Ты всегда хотел залететь выше своей грязной задницы.